– Значит, штурм уже идёт, надо поспешить.
Он хотел было уже отправить приказ о сборе войск, но остановился. Нельзя выводить всю армию, поскольку даже город ещё не полностью подчинён, не говоря уже обо всей провинции. Если сейчас оставить всё и уплыть, второго шанса может не быть. Вандалы мобилизуются, призовут союзников и, вероятно, ситуацией воспользуется Маркиан. Пропретор уже слышал о том, как войска восточной империи проводили здесь разведку перед тем, как он появился.
Можно взять с собой только легион Деция и вернуться с ним, однако оставлять город в руках варваров глупо. В лучшем случае они растащат его на части, в худшем – подчинят себе и затем придётся воевать против тех, кто сейчас сражался на твоей стороне. Вести их с собой в Рим тоже не вариант. Всё равно, что привести стаю волков в курятник, где завелась лиса.
Майориан зло сплюнул на землю. По всему выходило, что его руки сейчас связаны.
* * *
Заседание Сената сейчас больше напоминало суд присяжных заседателей… над императором. Осада длилась уже шестой день. Рицимер, как и обещал при нашей с ним встрече, повел свою армию в город вечером того же дня, однако неожиданно для него и для его армии, городские ворота не открылись, а на стенах их встретили разъярённые граждане, готовые закидывать войска камнями, обливать кипятком, а среди них находились мои телохранители, выкатившие на стены «скорпионы», привезённые мною с Сардинии для битвы с вандалами.
Войско у Рицимера было не очень большое, очевидно он не рассчитывал сильно застрять под стенами и сейчас его план рушился.
Тем не менее, беда пришла как обычно, совсем из другого места.
Сенат собрал экстренное заседание, на котором пожелал видеть меня и сейчас пухлый розовощёкий Валериан Красс активно сопя и жестикулируя, заканчивал свою речь.
– … и таким образом мы считаем ваши действия не просто неприемлемыми, но и противоречащими интересам общества и граждан Рима!
– То есть вы полагаете, – парировал я, – что город следует сдать варварам Рицимера, как это сделали вы, когда пришёл Гейзерих?
– Прекратите, Алексий, вы сейчас выступаете не перед плебсом на площади, не пытайтесь сбить нас с толку своими формулировками и сравнениями.
Я краем глаза посмотрел в сторону Гая Севера, мой «друг» сидел вновь с виноватым лицом и нервно облизывал губы. Значит ситуация явно складывалась не в мою пользу, а Север, как обычно при подобном раскладе, годился только на роль барометра: по его реакции можно безошибочно определить уровень давления, образовавшегося на заседании.
– Действительно не перед плебсом, – я понял, что придётся держать оборону самому, – ведь так презираемый вами плебс сейчас обороняет стены города, стараясь сдержать предателя, пошедшего против вашей воли в том числе.