– Рабы в моих землях не водятся. Слуги есть верные. Ведомо нам, только Тени под силу вернуть утраченное.
Второй час эти двое спорили обо мне, оборотне Тени.
Филотанус раздражённо стучит носком сапога, но перечить Хозяину не осмеливается:
– Вассал моего вассала не твой вассал.
Кощей пожимает острыми плечами в золотыми нитями вышитой рубахе.
– Вы увег’ены, что искать колдовской г’аг’итет надо в том самом месте?
От дверей пискнул волхв:
– С вашего позволения, видения не врут – обруч там… и гадальный череп подтвердил…
Демон дёрнул цепь, в шею врезались шипы на ошейнике.
– Г’аб обязан обернуться в срок.
– Оборотень возвратится с искомым.
Кощей негромко стукнул резным посохом:
– За сим кончаю разговор. Слово Хозяина твёрже Алатырь-камня.
Демон пнул меня, рывком поднялся. Лавка отлетела, ударилась об стену. Обломки рухнули на пол и вспыхнули.
Тут же из стен набежали домовые, растащили куски, затушили огонь. В кощеевой великой избе домовые проходят особую школу послушания. Светящиеся черепа, паутина, вековые пылинка к пылинке, ажурные паутинные разводы на окнах – как любит хозяин. За непорядок – строгий спрос.
Вот и сейчас домовые с укоризной глядели на дымящиеся демонические следы на натёртом деревянном полу. А я еле поспеваю за натянутой цепью и демоном. На выходе бросаю взгляд назад.
«Спасибо, батюшка Кощей, за передышку. Сочтёмся».
Дверь впечатала в стену зазевавшегося волхва. Часовые при входе отпрыгнули в стороны и взяли на «караул».
Кощеевы слуги действовали стремительно. Выдали лапти-бегоходы, накачали наставлениями, пригрозили хозяйским гневом, указали на юг и благословили напутственным пинком.
Так я оказался в пустыне. Недоучка волхв, чтоб ему за обедом икалось, пожалел для лаптей колдовского варева. В бегоходах закончилось волшебство. Пару вёрст бежал по инерции, затем проехал носом по песку.
Делать нечего. Пыль выплюнул, ящерицей закусил, на шею бегоходы определил и побрел по запаху, вслед за ветром.
Ну и скука: песок, хмарь, жарь и незнакомые созвездия.
Как добрался до берега моря – отдельный сюжет. Расскажу при случае, если желаете горько рыдать в меховую накидку. Верблюды признали во мне скрытого зверя и отказались везти. А без животных караванщики в пустыне обречены: солнце, жажда, прибившийся оборотень-попутчик, свирепые степные львы. Оказалось, львы пригодны для поездки верхом. Им бы лапы длиннее: песку нагрёб.
Главное, выбрался к морю. Бок заживёт, верблюжьих блох выведу. Льва отпустил, очень уж просил. Обещал исправиться, отныне оборотней за версту обходить. Эх, доброта моя.