Кажется, у меня осталось в запасе всего несколько дней, а после придется думать о более серьезной обороне… И как теперь быть с другим действующим лицом, который сегодня четко дал понять, что обосновался в моей постели, кажется, прочно и надолго?
После обеда все гости сместились на улицу в дворцовый парк. Для женщин в планах мероприятий была прогулка по живому лабиринту и у живописного пруда, для мужчин — спортивная стрельба из ружей. Естественно, главными «клоунами» были мы с Костасом. Я бы позавидовала мужской доле, но эта нудная прогулка была необходимой отдушиной, где король, Улссон или еще черт его знает кто, меня не достанут и не нужно думать о способах выживания. А с не прекращающими трещать выряженными бабами, я, как-нибудь, справлюсь!
Уверенность в своих силах стала меркнуть примерно через час. От вереницы надушенных, напомаженных и напудренных сплетниц всех возрастов и подобий, у меня рябило в глазах, сбивалось дыхание, накатывала тошнота и головокружение. Уже после десятой по счету «почетной гостьи», которая после поздравлений со свадьбой и потрясающей партией, стала выливать на меня поток сплетен, коварных планов, грязных слухов, на своих же подруг, с кем еще пять минут назад целовались едва ли не в засос, в надежде развести на подробности и меня, или, хотя бы, заручиться моей поддержкой, я стала неосознанно двигаться в сторону дворца, понимая, что сдерживаться становится все сложнее и сложнее.
Унылую Ванессу, которая, по идее, должна была меня прикрывать и перекидывать внимание на себя, надежды не было. Девчонка была обижена и подавлена, забывая про все вокруг, кроме своих сердечных терзаний. На меня она смотрела, как на врага народа, что я бы ей простила в других обстоятельствах, сейчас же, когда сама находилась на грани, терпеть не хотела. После короткого морального тычка, она с фальшивой улыбкой на смазливой физиономии, все же, опомнилась, но мне помогло это мало.
— Прошу прощения, дамы, вы могли бы оставить меня ненадолго с моей фрейлиной? — с милейшей, обворожительной улыбкой, от которых у меня уже скулы сводило, окинула я свою свиту взглядом, с ужасом понимая, что это еще не все прибывшие гости и впереди еще, как минимум, неделя подобной пытки.
— Конечно, ваше величество, — с приторной улыбкой отозвалась самая милая на вид и услужливая герцогиня, которая совсем недавно вылила на меня яду за семерых предшественниц. Вот оно коварство и лицемерие! Куда уж мне с такими тягаться? Надо бы ее Яну показать — он будет в восторге.
Показавшаяся забавной, в начале, мысль, отдалась во мне недовольством и кольнула чем-то неприятным, с твердой уверенностью, что намеренно магу никаких баб показывать не стану…