Дрю смотрела на меня широко раскрытыми глазами.
Она потянулась к моей руке, лежащей у меня на бедре, и накрыла ее своей ладонью.
— Спасибо, Мик. — Она оглянулась через плечо на дом, потом снова посмотрела на меня. — Думаю, я готова.
— Если тебе что-нибудь понадобится, я рядом.
Дрю слегка улыбнулась, затем отстегнула ремень безопасности и вышла из машины.
Я наблюдал, как она идет по красивой каменной дорожке, окруженной идеально ухоженной лужайкой и подстриженными кустами. Три ступеньки вели к кирпичному крыльцу с качелями, синей мебелью и потолочным вентилятором. Она быстро взглянула на меня, а затем подняла руку и постучала в дверную раму с цветным стеклом.
Я наблюдал за ее ожиданием, и собственные нервы заставляли мою ногу подпрыгивать.
Какого хрена я нервничаю?
Дверь открылась, и на пороге появилась Сьюзен. Высокая, светловолосая, с подтянутым ботоксом лицом, она вежливо улыбнулась, когда Дрю заговорила, быстро жестикулируя.
Затем улыбка Сьюзен сникла, и она сделала шаг назад, будто Дрю держала оружие или что-то в этом роде, крикнула через плечо, по-видимому, звала мужа, мужчину, которого увела у мамы Дрю.
Вместо Джонсона, к двери подошел молодой, подтянутый, симпатичный парень… на мой взгляд, девятнадцати или двадцати лет… он встал рядом со своей матерью, широко и дружелюбно улыбаясь.
На этот раз уже Дрю отступила на шаг, и так как она стояла ко мне спиной, я не мог сказать, какова была ее реакция, но тот факт, что парень продолжал улыбаться, казался хорошим знаком. Сьюзен, однако, не улыбалась. Она развернулась и умчалась прочь, оставив Дрю и, как я предполагал, ее брата одних у двери.
Он что-то взволнованно говорил, и мне захотелось опустить стекло, чтобы проверить, смогу ли я услышать, о чем речь. Примерно после минуты внутренней борьбы я уже держал палец на кнопке, чтобы сделать именно это, когда к вечеринке, наконец, присоединился Джонсон.
Вот только хозяином он оказался дерьмовым.
Он приказал сыну уйти, и хотя парень начал спорить, в конечном итоге, ухмыльнулся Дрю, что-то ей сказал, а затем повернулся и ушел, оставив ее с их отцом, стоящим и смотревшим на Дрю с каменным лицом.
Увидев, как поникли плечи Дрю и как сжался рот Джонсона, я пробормотал: «К черту», — и вышел из машины.
Я ни за что не позволил бы ей разбираться с этим мудаком в одиночку.