– Что? Уже выбросил?
Я не собиралась слушать оскорбления и, уж тем более, подтверждать чьи-то больные фантазии.
Поэтому процедила: медленно и с чувством:
– Пошел вон вместе со своим грязным языком и грязными ботинками!
Действительно! Тимур оставил грязные следы. И я воспользовалась аналогией.
Он как стоял, так и застыл. Впервые в жизни я дала мужу такой открытый и резкий отпор.
Тимур прямо потерял дар речи.
– Я сказала – пошел вон! – повторила я, наслаждаясь произведенным эффектом.
И тут Тимур как обычно применил свой любимый прием – «позови дочь на родительские разборки».
– Алена? А ты хочешь, чтобы мама пошла по рукам? Прыгала из постели в постель? Она же опустилась…
Звон ударил по моим ушам. Алена в ужасе отпрянула от отца, глядя то на свою руку, то на щеку Тимура…
Она, что, дала ему пощечину?
– Не смей трогать маму! Слышишь? Если еще хочешь со мной общаться, я не хочу слышать о ней ни слова в подобном тоне!
Похоже, дочка у меня училась преподавательским замашкам. И я могла гордиться своей ученицей!
– Послушай! – она толкнула отца к дверям, пользуясь тем, насколько тот ошарашен. Еще никогда мы не давали Тимуру такого отпора. Боюсь, он не скоро придет в себя. – Мне надоело, что ты постоянно маму обижаешь. Что ты позволяешь себе оскорблять ее. Что ты игнорировал ее, даже когда она с тобой разговаривала, когда мы еще жили вместе. Что ты не поддерживал ее ни в чем. Что ты закатывал сцены ревности. И как ты ушел меня тоже взбесило. Видите ли, ему нужно подумать! Подумал? Вот и мама подумала! А теперь уходи!
Тимур, пятясь, выскочил наружу, и я прямо выдохнула.
Облегчение разлилось по телу ощущением свободы. Боже! Неужели все кончено? Его дикие истерики? Его невнимание? Его требования? И наши разногласия? Все это развели стрелками росчерка в ЗАГСЕ.
Я прямо плечи расправила. Крылья, наверное…
Аленка взяла меня за руку и повела пить чай…
Что ж… Глотая свежий, крепкий напиток с мятой, думала я. Я выгнала всех мужиков.
Троих за последние дни! Прямо рекорд, однако!
А теперь я начну жизнь сначала.
Переверну лист и заживу еще лучше!
Плевала я на обманщика Шиковского! Плевала я на бывшего, который в последние годы доставлял только неприятности, и чувство собственной неполноценности!
Плевала я на всех этих мужиков.
Как-то язык не поворачивался назвать мужчиной Алифа.
Внутри зудело неприятное ощущение, что я так и не завершила наши занятия. А парню еще предмет сдавать.
Ну задурил он, с кем не бывает? Он ведь еще мальчишка! Показалось ему, что влюбился! Наделал глупостей! Но Алиф был единственным, кому я во всей этой ситуации сочувствовала…