— На самом деле, беспредел меня вчера реально выбесил, — серьёзно заметил человек. — На войне люди вообще склонны мыслить в чёрно-белом цвете: это — враги, это — друзья. А когда твои друзья неожиданно оказываются не совсем друзьями, рубануть с плеча — вполне логично.
— В чёрно-белом цвете склонны мыслить не только люди. Другие разумные тоже. Продолжай, ты не всё сказал.
— В общем, я вчера весьма неприятно удивился. Уход из распадка был экспромтом и моей естественной реакцией, чтобы не перестрелять соплеменников нашей Асем на месте к чёртовой матери.
— А задумал что? — не сдалась Хе, не позволяя товарищу уклониться от ответа. — Именно тогда, когда рюкзак на спину забрасывал?
— Да так, пришла в голову одна идея, — Вадим неожиданно покраснел и смутился.
— Ты как девственница сейчас ломаешься! — восхитилась она его неожиданной метаморфозой. — Здоровый мужик! Ну говори уже, а? Ты согласен, что я от тебя очень зависима и теперь, и вообще? Не тяни кота за… хобот.
— Ты сейчас настойчива, как плуг по весне.
— Сколько проживём, непонятно. Что могли, разделили на двоих. У нас что, будут разные замыслы и тайны друг от друга? Хорошо, как скажешь, — она не дала ему вставить и слова и обиженно засопела.
— Ладно… Тут такое дело, — решился пятнистый. — Я всегда хотел быть учёным, а вместо этого всю жизнь бегал то по горам, то по пустыням.
— Понятно.
— Вчера как пелена с глаз спала: нет черного, нет белого. Вообще нет готовой стороны, чтобы её занять с чистой совестью, — Вадим незаметно для себя увлёкся рассказом. — До того момента я думал, что орки правы.
— А оказалось, не совсем. И что дальше?
— Вот я внезапно понял: не надо ни под кого подстраиваться! Надо просто быть собой! Не нужно искать истину у других, если ты уверен в своей правоте, — он с усилием перевернулся, преодолевая её сопротивление, и теперь смотрел ей в глаза.
— Боюсь спросить, до чего ты в итоге додумался, — задумчиво заключила Хе. — Если я хоть чуть-чуть в тебе разобралась, меньше чем на перемену вселенной ты не согласишься.
— Э-э, нет. Не так радикально. Просто я подумал: если у вас тут полным ходом идут научные эксперименты на целых популяциях разумных, почему бы не вбросить ещё одну революционную идею?
— Какую? Не тяни, у меня уже в матке сквозняк от твоих драматических пауз, — она картинно поморщилась, как истинная дроу.
— Разумные равны. Должны быть равны, — поспешно поправился он под её удивлённым взглядом.
— Это как? — она наклонила голову к плечу. — Даже для меня звучит слишком революционно.
— Должен быть в вашем развесёлом обществе какой-то институт, который бы уравнивал все расы. Я просто один такой институт задумал вчера в тот момент, о котором ты спрашиваешь.