— Я не против, — совершенно спокойно заметил Игорь.
— Только один вопрос, — добавил юноша, когда комиссар к нему повернулся. — Где в это время будет мой доспех?
— Хм, в министерском хранилище, разумеется. Мы о нём позаботимся, — заявил мужчина и улыбнулся своими бескровными губами.
Юноша кивнул — ладно — и задумался. Прямо сейчас в его броне находилась первая Маргарита. Она была своеобразной сигнализацией, на случай, если доспех действительно кто-нибудь попробует похитить. В Москве это было особенно вероятно, ведь было ясно, что против Игоря здесь затевался какой-то заговор.
Сама по себе идея поэтому была хорошая. Но вот проблема. Если девушку сейчас отвезут на какой-нибудь склад, она не сможет выйти так, чтобы не привлечь внимания. И в то же время, если она останется внутри, а Воланда попробуют вскрыть, — и такое развитие событий было ещё более вероятным, судя по улыбке Комиссара, — возникнет ещё больше вопросов.
Игорь задумался, что же ему делать. А комиссар не терял времени. Он подозвал своего человека и велел ему достать наручники:
— Попрошу вытянуть руки, ваше превосходительство, — сказал он чрезвычайно довольно. — И поехали…
— Он никуда не поедет… И не будет арестован.
Вдруг на вокзальной платформе раздался ясный, ровный голос. Он был непоколебим, и в нём как будто звенела сталь, причём совсем не мелодично. Все повернулись, присмотрелись. Игорь повернулся ещё раньше и увидел Её.
На ветреном вокзале стояла девушка в самом обыкновенном, заурядном и грубом сером платье. На ногах у неё были туфли без каблучков и чёрные колготки.
У девушки была длинная, лебединая шея и прекрасное личико, немного детское, но при этом крайне изящное. Её волосы, чёрные как смоль, были завязаны в хвостик. Он трепыхался на ветру, как и чёлка, то и дела налезавшая на её глаза, отчего неизвестная девушка часто моргала.
Глаза у неё были чёрные. Блестящие. Игорь замер. Грохнуло сердце. В голове пронеслось: Лена. А губы прошептали:
— Елисавета…
— Ах? — тут комиссар, который первое время был растерян после появления девушки, пришёл в себя. Он собрался, свёл руки у себя за спиной и спросил немного нервным голосом, которому он насилу попытался придать уверенности, но получилось только прибавить децибел:
— Вы Елисавета Трубецкая, я так полагаю? Что вы…