Фахриддин довольный, словно нашел золото, вернулся обратно в квартиру.. . Сидящий в углу и просматривающий какую-то газету Вадим поднялся и спросил: «в чем дело, всё ли в порядке?»
– Не беспокойтесь! Всё хорошо. Извините! Руководству передал информацию! – успокоил коллегу.
Затем подошел к стремящейся быть спокойной и сдержанной, но всё никак не могущей стереть с лица тревогу Тамаре:
– Тамара Булатовна, пожалуйста, объясните нам смысл послания профессора Саркисяна к вам.
Тамара промолчала. Саша, поняв, что такое молчание, словно в рот воды набравши, не приведет ни к чему хорошему, хотел было сделать ей замечание:
– Тамара, тебя спрашивают, говори же, наконец! Не можешь, что ли сказать, что Саркисян благодарит тебя за древнюю глиняную посуду, отправленную тобой?
«Значит, здесь, в этом деле участвуют и Сашины руки! Вроде бы делает замечание своей жене, и, в тоже время намекает, что говорить, как отвечать на наши вопросы» – подумал Фахриддин и, чтобы утвердиться в своем мнении, повторил вопрос:
– Это мой однокурсник Альберт Робертович, – начала свою речь Тамара, не поднимая глаз. – Я подарила ему немного глиняной посуды, найденной моими учениками в окрестностях Еревана во время археологических раскопок и относящейся к 12 -13 векам. Ну он и поблагодарил, направил мне вот это послание. Оно вам абсолютно не нужно! Можете проверить…
Тамара говорила на этот раз так убедительно, что Фахриддин, как и все тут, готов был поверить ее словам. Даже мелькнула мысль «может вернуть письмо?». Но последовательное развитие цепочки событий, логическая связь между ними заставили его отказаться от этой мысли. Как бы ни было трудно, надо всё пройденное и зафиксированное в его голове заново перепроверить.
Обыск, продолжавшийся больше двух часов, ничего достойного внимания больше не дал. Следователи при участии понятых оформили все необходимые бумаги, а письмо Саркисяна отобрали в качестве вещественного доказательства.
Спускаясь по лестнице, Аваз, весь в полном беспокойстве, обернулся:
– Фахриддин-ака, они же немедленно позвонят Саркисяну, предупредят, как пить дать! Договорятся, а нам потом расхлебывать!
– Да я тоже об этом подумал. Конечно предупредят. Но что делать, к сожалению, мы этому воспрепятствовать не сможем. – Сказал командир с печалью в голосе.
– Может телефонные переговоры его…
– Да думал я об этом! Но будет ли он своего телефона звонить этот черт!
– Вот, смотрите, сейчас время девять тридцать пять вечера. После этого времени можно проследить любые звонки из Москвы Саркисяну, – Аваз знал, что говорить.