Устав от длительных переписок, мы с Ингой все-таки перешли на разговоры по телефону. Убедившись, что еще не слишком поздно для звонка, я нахожу ее имя в списке последних контактов и нажимаю на кнопку вызова.
– У тебя перерыв? – спрашивает она, не утруждая себя обменом приветствиями.
– Хуже. Меня уволили.
– За что?!
– Сократили, если быть точным, – я перебираюсь на кровать и ложусь на спину, устремляя взгляд к потолку.
– Уроды! Они должны были заранее предупредить тебя.
– Да уж, – вздыхаю я. – Придется в кратчайшие сроки искать новую работу.
– Другой колл-центр? – уточняет она, и я зажмуриваюсь от одной только мысли об этом.
– Не знаю. Попробую найти что-то еще.
– У тебя все получится! – восклицает она слишком бодро и уверенно для такой плачевной и отчасти безысходной ситуации.
Пробормотав невнятные слова благодарности за поддержку, я перехожу к той теме, которая почему-то волнует меня больше собственных проблем.
– А как у тебя? Выбрала сиделку?
– Да, это оказалось не так сложно, как я думала.
– И кто она?
– Очень милая женщина. У нее большой опыт в уходе за людьми с такими травмами. И с Дианой они быстро поладили. Так что, все сошлось.
Несмотря на хорошие новости, не похоже, что она радуется собственным успехам.
– Ты ничем не расстроена? – уточняю я.
– Конечно, расстроена! – возмущается она. – Я хотела переехать к Ди и помогать ей без всяких сиделок. Но сегодня утром появились списки…
– Списки?
– Меня отобрали на чемпионат мира, – она ненадолго замолкает, словно дает мне время переварить эту информацию. – Тренер злится, потому что мы упустили много времени. А Эмилия на седьмом небе от счастья из-за того, что я не появляюсь на тренировках.
– Инга… – только сейчас до меня доходит, как сильно мы сблизились за это время. Радость за нее обескураживает и ненадолго лишает дара речи. – Это очень круто! Поздравляю тебя от всего сердца. Правда.
– Спасибо, ты очень милый, – она смеется и, кажется, немного смущается.
– Значит, ты, Эмилия и…?
– Виолетта.
– Мне понравилась ее произвольная программа, – заявляю я, как будто это имеет хоть какое-то значение.
Не могу перестать думать о реакции Дианы. На ее месте я был бы совершенно раздавлен. Тяжелая травма, за которой следует потеря путевки на соревнования такого высокого уровня. Одуреть можно, насколько хреново это звучит!
– Ди в порядке, – заверяет меня Инга, словно догадавшись, о чем я думаю.
– Правда? – уточняю я, постаравшись придать голосу максимально спокойное звучание, хотя он насквозь пропитан тревогой.
– Да. Она, конечно, расстроена, то не так сильно, как ты думаешь. Да и сейчас у нее есть другие проводы для переживаний.