Всю дорогу я не отрывалась от заднего стекла, пытаясь рассмотреть в плотном потоке машин, спешащих по федеральной трассе, приметную «Ниву», но ничего подозрительного не заметила. К моей несказанной радости, по лесной дороге между деревнями я шла не одна, за мной топала группа пожилых женщин, на весь лес браня власть в общем, а Пенсионный фонд России в частности.
Я долго топталась перед знакомой калиткой, казалось, что вся моя решимость осталась на лесной дороге. С трудом я смогла заставить себя взойти на крыльцо дома прабабушки, отряхнуть снег с сапог, найти ключ в щели под наличником и войти в дом.
Я тихо плакала, положив голову на клеенку кухонного стола. В доме было прохладно, в остальном все было по-прежнему. Родной мне человек, проживший в этом доме почти сто лет, проводивший на войну любимого мужа и не дождавшийся его обратно, вырастивший детей, подаривший свою любовь внукам и правнукам, внезапно ушел из жизни по прихоти какой-то твари. В доме раздавались знакомые с детства шорохи, отстукивал свой ритм маятник старых часов, казалось, сейчас прабабушка вернется с огорода и обрадовано воскликнет:
– Приехала, Людочка, сейчас я тебя накормлю.
Через пару часов, когда печь, весело потрескивая березовыми дровами, вовсю делилась своим теплом, я поняла, что идти на место гибели бабы Анны мне все равно придётся.
Тропинка к дощатой будке, торчащей на краю огорода, была заметена снегом. Я с облегчением поняла, что следы трагедии, разыгравшейся здесь несколько дней назад, надежно укрыты слоем выпавшего снега. Я открыла дверь покрытую потрескавшейся голубой краской и перестала дышать. Мое тело скрутил спазм, сердце остановилось. На боковой стенке туалета в красном отсвете заходящего зимнего солнца я увидела след когтей, пробороздивших стенку будки наискосок, четырьмя параллельными полосами.
В голове стало пусто, лишь билась в черепной коробке предельно ясная мысль. Страшные происшествия, случившиеся со мной на протяжении нескольких лет, вдруг обрели стройную структуру и жуткое объяснение. Оборотни. Кто-то из них чуть не убил меня в моей квартире несколько лет назад, затем убив ребенка в соседнем доме. Летом лишь чудом я смогла спастись от них, а сейчас они убили прабабушку. И вероятно, что сейчас мерзкие создания, место которым только в страшных сказках, ждут наступления темноты, сидя в теплой машине, совсем недалеко. Наверное, они попивают сладкий чаёк из термоса, или что там положено пить оборотням, весело перешучиваясь, ожидая часа волка, чтобы нанести мне визит. И даже, если я сейчас же, не теряя ни минуты, попытаюсь вернуться в город, не факт, что они не перехватят меня по дороге. Наверное, если бы я имела несколько крупных купюр, был бы смысл пробежаться по деревне, найти еще трезвого мужика, который бы довез меня в город, прямо до дверей квартиры. Но денег нет, и я очень сомневаюсь, что я смогла бы объяснить такому мужику, почему нельзя останавливаться возле застрявшей на проселочной дороге вишневой «Нивы», из которой с надеждой машет рукой симпатичная девушка в красной куртке, а надо напротив, пытаться тяжелым бампером спихнуть в кювет и блестящую машину, и блондинку с красивыми темными глазами.