– У меня сейчас встреча в ресторане «Ширли», знаешь, наверное. Если дождешься, я потом присоединюсь. Идет?
– Еще спрашиваешь! – Серега проворно забрался в авто и хлопнул дверцей. Я укоризненно покачал головой, но друг и бровью не повел на мой жест. Он тихо присвистнул, жадно оглядывая салон «Ауди», словно бы и вовсе позабыл, как частенько мы гоняли на ней по пустым дорогам ночного города. – Хороша чертовка. Ну что замер? Прокатимся с ветерком!
– О боги, – прошептал я с улыбкой и завел двигатель.
Серега с блаженством откинулся на спинку кресла. Если он рискнет закинуть свои длинные ноги на приборную панель, огребет по полной. Благо друг словно бы прочел мои мысли и не стал провоцировать скандал. И на том спасибо.
Всю недолгую поездку Серега развлекал меня своей болтовней. У него редко рот закрывался даже в те минуты, когда, казалось бы, все темы давно исчерпаны. Откровенно говоря, я не поспевал за ходом его мыслей. Может быть, погрузился в раздумья, потому с трудом понимал суть сказанного. А другу будто бы и не нужны были слушатели, он привык говорить в пустоту.
Искоса поглядывая на Серегу, я чувствовал острую боль в груди. Если еще год назад оставалась надежда, что парень одумается и начнет вести здоровый образ жизни (хотя спорт он забросил не сразу), то теперь с каждым днем он все стремительнее погружался на дно. Поверить не могу, что случившееся с Лешкой не стало ему уроком. И он ведь начинал совсем невинно: бокал за ужином, рюмка за завтраком, а после уже и целая бутылка виски после полудня. Мы так и не поняли, когда произошел тот самый переломный момент и Лешка подсел на наркотические вещества, которые буквально за пару месяцев сотворили из него бездушного зомби. А затем и вовсе погубили.
Всякий раз вспоминая его пустой, бездушный взгляд в последние дни жизни, я гнал прочь панику, накатывающую на меня мощной волной. Нет, Серега не настолько безумен, чтобы кончить так же. Он сам видел, что с людьми творят пагубные пристрастия, он сможет остановиться, когда поймет, что пора перестать гробить свою жизнь. Не знаю, что подтолкнуло Лешку окунуться в пучину алкогольной эйфории, и уже никогда не узнаю, но у Сереги нет никаких причин уничтожать себя по собственной воле. Никаких!
И самое страшное в том, что Серега так и не признался, почему пристрастился к выпивке. Глупые отговорки о частом стрессе срабатывали только у Гриши, даже мне порой не верили, хотя я пашу как проклятый каждый божий день. Но у Сереги безмятежная жизнь, не обремененная обязательствами, он буквально предоставлен самому себе. Уверен, если бы не строгий отец, который дослужился до генерала в сорок с лишним лет, Серега давно бы покатился по наклонной. Но теперь и гнев родителя не производил должного впечатления.