Кровь мгновенно отхлынула от лица. Я мысленно чертыхнулся, проклиная себя за неосмотрительность и ненавидя Серегу за его нездоровое любопытство. Холодок ужаса пробежал по позвоночнику, стоило только обернуться. Темные глаза лучшего друга зловеще блеснули, губы изогнулись в кривой ухмылке. Он подпирал стену со скрещенными на груди руками, и от одного только его вида меня прошиб холодный пот.
– Слушай, ты неправильно понял, – предпринял я жалкую попытку объясниться.
В голове все перемешалось, я толком и не соображал, как действовать в такой ситуации. Не помню, чтобы прежде мне приходилось так бояться реакции друга на свои любовные похождения.
Серега медленно окинул меня выразительным взглядом и кивнул на шорты:
– У тебя стояк, братишка. Как я это должен понять?
– Черт! – выругался я, крепко зажмурившись. Как же мне хотелось провалиться сквозь землю сию же секунду, только бы не оправдываться перед ним. – Ничего не было, Серег. Ничего!
– Допустим, – по слогам произнес он. – Но ведь только пока, да? И как долго это у вас продолжается? На пляже-то хорошо сыграл, я даже почти поверил.
Я судорожно сглотнул, чувствуя себя полным идиотом. Надо же было так глупо попасться! Выходящим из номера Алмаза в первом часу ночи. Да чтоб тебя! Конечно, даже не зная всей ситуации, любой бы заподозрил неладное.
– Давай обсудим это завтра. Я ничего не соображаю сейчас, – дрогнувшим голосом попросил я, на ватных ногах направляясь к своему номеру. Рука с ключ-картой позорно задрожала, когда послышались торопливые шаги. Разумеется, последнее слово всегда за ним.
– Федук, я что-то вообще ни хрена не догоняю, зачем тебе это?
Серега прошел в номер следом за мной, за нашими спинами оглушительно грохнула дверь. С остервенением я ударил по выключателю, щурясь от яркого света. Я и не помнил, в каком страшном беспорядке оставил номер перед тем, как уйти.
– Просто объясни, – Серега продолжал напирать. – Решил эксперимент какой-то устроить, что ли? Девки уже не возбуждают? На парней переключился? Ну так нашел бы кого-нибудь своего уровня, раз прет от гейского секса.
Меня аж передернуло от его слов. Я обессиленно опустился на кровать, с нескрываемым потрясением глядя на друга снизу вверх. Не знаю, почему меня так шокировала его реакция, ведь я был почти уверен, что никто из моего окружения не примет обновленную версию меня. И если Гриша, с наибольшей вероятностью, отреагирует более спокойно и сдержанно, то в отношении Сереги никогда не знаешь наверняка.
– О каком эксперименте ты говоришь? Это бред. Ты ничего не понимаешь, – в отчаянии прошептал я, сжимая в кулаке край простыни.