Алмаз: Не переживай, теперь да. До завтра, Федь. Не перетрудись.
Я: Ты установил за мной слежку? Удачи тебе завтра, не тушуйся и побольше уверенности в своих силах. Все получится, я в тебя верю!
Я ждал последнего сообщения от Алмаза, но он снова вышел из чата. С тяжелым вздохом откинулся на спинку стула и уставился в пустоту. Улыбка медленно расползлась по лицу, когда мобильный завибрировал вновь. Вот только вместо текста парень прислал маленькое фиолетовое сердечко.
Мгновение я пялился в экран, улыбаясь невидимому собеседнику. А после рассмеялся в голос. Облегчение затопило меня с головой, плечи слегка расслабились. Я и не предполагал, в каком напряженном состоянии проходил весь день, пока не получил заветное сообщение от Алмаза.
Кажется, все страхи и сомнения оказались напрасными. Если в самолете между нами оставалась недосказанность, да и весь обратный путь сопровождало удрученное молчание, то вдали от Сереги и даже Гриши мы снова стали свободными. Может быть, Серега прав: так или иначе мне придется сделать выбор. Наши с Алмазом миры никогда не соединятся, мои ребята его не примут, особенно когда узнают правду о наших отношениях.
Я просто не представляю, что должно произойти, чтобы парни изъявили желание пригласить Алмаза отдохнуть в их компании. Да и сам Алмаз совершенно не впишется в обстановку, по обыкновению царящую в тех клубах, куда мы привыкли заваливаться всей бандой. У него иные жизненные ориентиры, совсем другие цели и мечты, ради осуществления которых он готов трудиться в поте лица. Алмазу всю жизнь придется прикладывать неимоверные усилия, чтобы добиться и сотой доли того, что находится во владении каждого из нас.
И как при таком раскладе он может с легкостью найти общий язык с надменными, самовлюбленными и жестокими мажорами, не щадящими чувства окружающих?
Радовало лишь то, что я не обладаю теми качествами, которые мои друзья даже не пытаются скрывать. В противном случае наше первое знакомство с Алмазом тотчас стало бы и последним.
За работой дни пролетели незаметно. Витя вошел во вкус и теперь строил новеньких барменов, вживаясь в роль строгого начальника. Выходило пока не очень, еще учиться и учиться. Поменьше бы эмоций и диктаторских замашек, а в целом не так-то и плохо. Я предоставил ему полную свободу действий, даже позволил провести собрание, поскольку сам находился не в лучшей форме. Да и мне следовало акцентировать внимание на перестройке зала.
Я все чаще стал за собой замечать, что долгие часы ворочаюсь в постели, засыпаю с трудом, а просыпаюсь совершенно разбитым. И весь следующий день вновь подзаряжаюсь кофеином. Замкнутый круг, можно сказать.