Николас в это время наполнял свой желудок ягодами, которые он старался находить во время остановок для отдыха, а также едой, купленной им в городе, и консервами, взятыми ещё из дома. Он, как и Гримлер на «Наполеоне», старался не есть слишком много, чтобы не опустошить рюкзак слишком быстро. Спал он прямо на сиденьях, благо они были достаточно мягкими. Он не просил останавливать экипаж ночью, так как во время его движения быстро засыпал.
Как и предполагал Николас, примерно через пять дней после начала (довольно однообразного, так как оно состояло в основном только из кратких моментов, когда лошади двигались, и перерывов на отдых, а в городах Николас просил не останавливаться) путешествия и кучер, и Николас увидели не очень далеко от себя город, который кучер назвал Саванной.
– Приготовьтесь, – сказал кучер Николасу. – Скоро мы будем в Саванне.
Вскоре они действительно оказались в черте города. Слуга уже приготовился долго искать своего господина, но это ему, к счастью, не пришлось делать. В это же время Гримлер решил выйти из гостиницы на прогулку. И экипаж Николаса направлялся именно в сторону «Скромной обители». И, когда он оказался уже в пятистах футах от Гримлера, его преданный помощник заметил впереди фигуру, которая показалась ему очень знакомой. И, уже через шесть секунд (так как лошади двигались очень быстро) он уже ясно смог различить черты лица, одежды и шпагу своего хозяина.
«Неужели это и вправду он» – подумал Николас и тут же что есть мочи крикнул кучеру: «Остановите лошадей!».
Послышался громкий скрип подков о камень, экипаж стал быстро замедляться и наконец остановился, чуть не задавив при этом Гримлера, который, почувствовав тяжёлое дыхание лошадей около своей спины, вовремя отпрянул назад.
– Николас, это правда вы? – удивлённо спросил Гримлер.
– Мой господин? Какое счастье! – воскликнул Николас.
Убедившись, что глаза их не обманывают, они оба крепко обнялись, будто лучшие друзья, которые не виделись уже много лет. Это продолжалось более четверти минуты, затем Гримлер и Николас наконец отпустили друг друга.
Гримлер сразу начал спрашивать:
– Где же вы были, Николас? Почему не пошли за мной, не сели на «Наполеон» и заставили меня волноваться за вас?
Тот повторил то, что ранее рассказал смотрителю в Новом Орлеане, немного заикаясь, так как чувствовал вину перед господином. Когда он закончил свой рассказ, Гримлер выразил на своём лице сочувствие и одновременно небольшой упрёк. Николас, почувствовав его, стал извиняться за свои невнимательность и рассеянность, заикаясь при этом ещё больше.