«О'кей». (Несколько настороженно.) «Хорошо. А у него что, и вправду там целый склад бухла?»
«За это в тюрьму не сажают. Вашему директору нужен буфер, шина, протектор. Он с удовольствием сыграл бы для вас для всех роль лорда-протектора, но все дело в том, что ему бы самому… Мне, наверное, не следует всего этого говорить».
«Да, конечно… В „Герцогскую Голову“, сэр? Вы в курсе, что мне еще нет восемнадцати?»
«Ты что, Прайс, на самом деле пытаешься убедить меня в том, что ты никогда?..»
«Герцогская Голова». Тепло, и даже – с холода – немного чересчур. Фон: инструментальная партия для телешоу и игровых автоматов: клокотание космических войн, икотка фруктового покера. Столик в углу. Полупьяный учитель и школьник с лицом краше-в-гроб-кладут. Напитки: у первого большой скотч, у второго (следовало бы догадаться, что наш Прайс не преминет продемонстрировать себя) «Кровавая Мэри», маленькими глотками.
Скандально известная школа в южном Лондоне преподносит очередной сюрприз. После занятий: ребята, почему бы вам не выпить…
«Ну так и что он вам сказал?»
«Льюис? Да бог с ним, с Льюисом. Расскажи мне лучше об этом вашем… Холокост-клубе?»
«Ну, если вам интересно». Он как будто сомневается – а вдруг я подумаю, что это так, детские игры?
«Это просто идея такая. Не группа протеста, нет. Мы верим – в силу страха».
«Страха, Прайс?»
Страха?
«Протестами в нашей школе не всякого проймешь. Но вот боятся наверняка очень многие. Мы хотим повытянуть из народа все их страхи. Сказать, чтобы они их не прятали. Вытащить их на свет божий. Мы хотим сказать, чего вы стесняетесь, покажите свой страх, добавьте его к нашим».
«Ну и как же вы?..»
«Была такая мысль – начать издавать журнал. Чтобы заставить народ выговориться. Страхи. Ну, знаете, как они себе представляют конец света. Последние минуты, последние мысли, паника, что ожидает тех, кто умрет не сразу…»
Он возбужден. Очередной глоток крови.
«А знаете, что натолкнуло нас на эту мысль, сэр?»
«Нет».
«Нет? Серьезно? Тот урок. Ну, вы помните. Когда мы рассказывали наши сны…»
«Да, конечно. – (Итак, мои уроки чему-то их все-таки научили: бояться.) – Тот урок».
Он смотрит на меня.
«Знаете, мне и в самом деле очень жаль, что я мешал вам вести уроки, сэр. Что из-за меня в конечном счете заварилась вся эта каша».
Однако, Прайс, на том-то и стоит образование. (И не прикидывайся скромником. Куда девался весь твой революционный пыл? Или вышел весь, как только тиран повернулся к тебе другой стороной? Как только выяснилось, что он в конечном счете всего лишь несчастный сукин сын.)