— Х-р-ш, — полоз, только гораздо крупнее предыдущих. Те, испугавшись воды, расползлись и попрятались, а этот остался в снегу на ладонь от участка, “убитого” водой.
Распахивается пасть с двумя изогнутыми клыками. Бриллиантами сверкают капельки яда, и по цене они дороже любых бриллиантов. Мне почти физически больно от того, что я делаю — ломаю один из последних водных талисманов. Змея с места прыгает в атаку, как умеют только змеи. Вода не успевает замёрзнуть, змея падает мне на локоть, повисает бесполезным шнурком — перепад температур сделал своё дело, уничтожил не только змею и ближайшие лотосы, но и драгоценный яд. Шкурка расползается на глазах, и я стряхиваю бесполезные ошмётки.
Я выжила.
Победа над змеёй стоила мне потери четвёртого цветка и пиалы.
А ещё я болтаюсь на верёвке непозволительно долго. Поднявшись на две петельки, я трачу талисман, чтобы обновить скрепление льда и моей весьма ненадёжной страховки. Если наверху отцепится — я хоть не упаду в лотосы, а зависну на стенке каменной чаши. Мне ведь даже призраком не стать…
Перевалившись через бортик, я чувствую облегчение, какого не ощущала, когда выбралась из разлива вулканической лавы. Тогда у меня всё-таки была защита…
Жадность — зло.
Я даю себе благовонную палочку на отдых и поднимаюсь. На вершине дела закончены. Полоза бы добыть, но пока что ледяные змеи мне, увы, не по зубам. А значит, пора спускаться и грабить старого отшельника.
Глава 7
К моему возвращению Вей-эр “доедает” последний талисман.
— Учитель! — радостно приветствует он меня, бесцеремонно заглядывает в неприкрытую корзинку. — Три лотоса…?
— Ты ожидал, что я соберу целый стог?
Я бы с удовольствием. Но возможности у меня не те.
— Не-ет, — чуть растерянно отвечает мальчишка, явно стесняясь признаться, что ожидал от меня большего. Ученик мне достался не слишком сообразительный, зато старательный. Ци талисманов он поглотил, не потеряв и капли.
Ему заметно лучше, однако радоваться рано, Вей-эра ещё кормить и кормить.
Вот мы забавная пара, учитель и ученик — два калеки.
— Идём, Вей-эр.
Совершенствующиеся позаботились об удобном спуске до горного плато, ползти по скальному ребру не пришлось. Думаю, и дальше дорога удобная. Пологие выступы просматриваются до широченного излома, полностью перекрывающего обзор.
Вниз я обязательно отправлюсь, но сперва загляну в курятник.
— Учитель, ваше выражение лица…
— Где все? — перебиваю я, имея в виду монахов.
— У алтаря, учитель.
Точно! Солнце за хребтами не видно, плато на восточной стороне. Судя по сгущающимся сумеркам, заходит или вот-вот зайдёт. На закате монахи традиционно воскуривают благовония, и старый отшельник должен быть с ними.