— Мы ожидали твоего возвращения ко дню твоего совершеннолетия.
Поэтому заплатили “Семи ветрам”, чтобы оставить меня в секте навсегда.
— Я тоже скучала, дядя.
Скрыть издёвку мне не удаётся, но дядя не показывает, что заметил.
Мы беседуем будто настоящая семья.
— Объяснения госпожи Шан были весьма расплывчаты. А-Цинь, расскажи дяде, что произошло в “Семи втрах”. Тебя не обидели?
Ха-ха.
Я касаюсь пиона, под собственной тяжестью изогнувшегося к дорожке.
— Дядя… Глава “Семи ветров” очень давно решил, что благотворным для меня будет пребывание в горах. Я жила на плато под присмотром затворницы, принявшей обет молчания, и училась у нескольких монахов. Несколько дней назад учитель сказал, что мы возвращаемся в храм “Семи ветров”, но в храме я не пробыла и дня, госпожа ЮЖун проводила меня до столицы, позволила зажечь благовония в “Саду добродетели” и вот, я здесь. Меня не обидели. Госпожа Шан была настолько добра, что подарила мне платье. Спасибо дяде за беспокойство.
— ЯоЦинь, но ты не слышала, почему госпожа Шан теперь заботится о храме?
— Я только слышала, что все хвалят госпожу Шан, особенно её выдающиеся таланты в алхимии.
— Госпожа Шан алхимик? ЯоЦинь, мы должны выразить госпоже Шан нашу признательность. Было бы правильным предложить ей остановиться в нашей резиденции.
— Дядя, я бы очень хотела ещё раз поблагодарить госпожу за доброту! Но я не знаю, где госпожа остановилась… Возможно, было бы хорошо попросить госпожу ЮЖун передать письмо? Госпожа ЮЖун торопилась проводить меня, чтобы успеть с поручением в аукционный дом Лю.
— А-Цинь, я прямо сейчас отдам распоряжения. Иди первой.
— Дя, дядя.
Я кланяюсь.
Он уходит стремительным шагом, а я стараюсь не смеяться, глядя ему в спину. Он похож на рыбу, погнавшуюся за блестяшкой на удочке рыбака. Надеюсь, ЮЖун понравится подарок, который он ей сделает. Ох, ему придётся извиняться за негостеприимство слуг. Это действительно забавно.
Мысленно фыркнув, я наконец выхожу к двухэтажному зданию, окружённому живописным садом. Тени раскидистых деревьев несут сырость и прохладу. Кажется, время не коснулоь бабушкиной обители, двор словно вышел из моих воспоминаний, такой же мрачный, неприветливый.
Я прислушиваюсь к ощущениям и улавливаю слабый поток ци. Энергия течёт в дом, и я готова поспорить, что бабушкина спальня устроена в самой широкой части потока.
У закрытых дверей караулит маленькая служанка. На вид девочке лет девять-десять.
Дождавшись, когда я приближусь, девочка делает шаг вперёд и кланяется:
— Приветствую юнуюу госпожу.
— Маленькая девочка, я пришла выразить своё почтение бабушке после возвращения из храма.