Я вспомнила короля Генриха… своего ласкового короля, первого любовника и чуть не расплакалась. Пусть и не любя, но он дарил нежность, он не искал эмоций только для себя, ему хотелось быть сопричастным с моими переживаниями. Хотя, быть может и то было особой формой извращения?
И я снова одернула себя. На что же я надеюсь? Неужели я так свыклась со своей начарованной красотой, что уже строю на нее планы?
Найти любимого мужчину…
Стать ему верной женой…
Воспитать детей вдали от этой грязи, чтобы они даже не допустили мысли о том, чтобы зарабатывать на кров и пищу лежа на спине…
Все это не для Лобелии, принцессы из борделя! Все это не для Либи, кривой горбуньи из «Лиловой Розы» мадам Кардамон!
Но для кого?
Не для той ли маленькой девочки, что все еще живет во мне? Чистого создания, что верит в то, что ее маму в волшебную страну забрали феи, потому что она была слишком красива для этого мира. Той, что все еще не понимает, отчего ее не выпускают из дома одну и запирают в чулане за кухней при приходе гостей…
У каждого в мире есть своя роль, своя судьба. Наверно моя в том, чтобы спустя годы притеснений и обид, простить сестер и помочь им стать свободными. Чтобы те удачно вышли замуж и родили счастливых розовощеких малышей, которые не будут знать одиночества и горьких слез.
А что до меня, то я тоже найду свое счастье с пятью-то тысячами делариев… куплю маленький дом где-нибудь на отшибе у леса, заведу кошек, собак… или попугаев – им-то все равно, красив ли тот, кто их кормит и дарит ласку. Буду печь свои булочки с корицей и пить кофе, наслаждаясь рассветом по утрам…
Нет, это не было счастьем на горизонте, но дарило мне надежду. Теплые лучи на щеках, мокрых от горьких слез… Слезы высохнут и больше не появятся, ведь у меня есть цель, о которой я не должна забывать.
Еще одна ночь – и мы будем свободны. Все вместе и каждая по-своему. И даже если она будет худшей в моей жизни, я справлюсь.
Я ведь не из этих цветочков, в конце-то концов!
***
Найдя незыблемую точку опоры, я обрела спокойную решимость. Где же еще нам, зачарованным горбуньям искать поддержку, как не в своем собственном закаленном ведомыми лишь нам страданиями сердце?
Меня обуяла жажда деятельности, несмотря на раннее утро… хотя, что значит на раннее? Ишь, что, расслабилась! В свою бытность кухаркой-поломойкой-горничной-экономкой я к такому часу уже кучу дел переделывала. Вот и сейчас сорвала с огромного ложа грязное постельное белье, взбила перину и подушки, навела в комнате порядок, так сказать, и уселась ждать мадам. Она, к слову пришла достаточно скоро… вся такая сияющая, медовая – еще бы, такие деньжищи за ночь с кривой горбуньей получить. Да она просто магистр среди всех владелиц борделей! Ей в пору свою школу успешных мадам открывать!