Я дышала часто и надсадно. Закрыла рот рукой, боясь, что меня услышат. Но сердце билось так гулко где-то в районе горла, что только по его грохоту меня можно было обнаружить за километр.
– Мелкая зараза, выходи уже.
Парень ходил между машин, а я молилась, закрыв глаза, чтобы он не услышал моего хриплого дыхания. Пусть скорее уходит! Мне нужно позвонить, срочно! Алексей, конечно, не слабак, но и не терминатор. Пятерых ему не одолеть. Ему, возможно, уже все кости переломали.
И тут со стороны клуба раздался громкий крик. Сердце замерло от страха, а потом начало колотиться ещё быстрее. Это был не крик злости, это крик боли! Господи… Не похоже, что принадлежал Шевцову, но вдруг…
– Твою мать! – слышала я совсем близко, сжимаясь в комок.
Но, видимо, парень услышал этот крик и решил, что пропускает что-то важно. Он быстро ушёл, а я, дождавшись, пока стихнут шаги, почти на четвереньках поползла в сторону серой иномарки Шевцова. Зажмурилась, нажав на сигналку, будто это могло сделать писк тише. А потом дрожащими руками вставила ключ в замок. Даже с первого раза. Забилась в машину и захлопнула дверь, заблокировала замок.
Позвонить Должанову или Демьяну…
Смартфон Шевцова выпал из дрожащих рук и закатился куда-то под сидение. Да что же это такое! Его убьют, пока я тут вожусь!
Когда я смогла вытащить телефон и, наконец, разблокировать его (и как это у Шевцова нет цифрового кода или отпечатка?), нашла нужный контакт и набрала, то в ответ услышала лишь гудки. Чёрт, Должанов, чем ты так там занят?
Горячие слёзы потекли по щекам. Нужно собраться и перестать паниковать.
«Демьян». Гудки.
– Привет, Лекс. Ты передумал насчёт вечера? – ответил ленивый голос.
– Это не Лёша, – слёзы сделали голос сдавленным и каким-то писклявым. – Я Яна, его сестра.
– У Лёхи нет сестры, – в голосе слышалось сомнение.
– Сводная.
– Оу, малышка, – голос оживился. – Что-то случилось? Слушаю тебя.
– Лёша сказал позвонить вам, – отчаянно зашептала я, будто тот парень, что гнался за мной, был всё ещё где-то рядом.
– Так, слушаю, – ответил настороженно.
– Мы возле клуба, его бьют. Их шестеро. Что… что мне делать?
– Где вы? Какой клуб? – почти прокричал мой собеседник. – Не истери, назови клуб!
Но назвать я не успела, потому что о стекло с водительской стороны что-то стукнуло, и я снова выронила телефон. Ручка дёрнулась и стук повторился.
– Открывай! – голос Шевцова.
Я бросилась к кнопке блокировки, стукнув по ней. Дверь распахнулась, и Шевцов прыгнул на сиденье.
Живой! Но…
Пришлось зажать рот рукой, чтобы не вскрикнуть. Алексей был весь в крови. Даже в полутьме стоянки было видно, что его губы разбиты, а из носа частыми каплями кропит кровь. Руки сбиты, куртка вся грязная и порванная.