– Расскажу потом Лексу, какую девку он проморгал.
Парень придавил мои бёдра к полу, усевшись сверху на них всем весом. Одной рукой сдавил мне шею. Не сильно, но ощутимо, чтобы не дёргалась. А пальцами другой потянул шнурок на толстовке.
От омерзения и страха тошнота подкатила к горлу. Я вцепилась обеими лодонями в руку, сжимающую моё горло, но, скорее всего, Арсений этого даже не ощутил.
– Пусти, – прохрипела я. – Задушишь.
– А ты не дёргайся, соска.
– Лёша убьёт тебя, – я сделала ещё одну попытку испугать здоровилу, но, кажется, только раззадорила его.
– Открою тебе секрет, коза, – прошипел мучитель, наклонившись к моему лицу. – Лексу насрать на тебя. Это все знают.
Горячие мокрые губы прижались к моей щеке, скользнули по подбородку, оставив слюнявый след. Я застонала от бессилия и отвращения. Кислорода не хватало, и я уже почти сдалась. Как вдруг яркая вспышка ослепила меня, да и придурка тоже, потому что он зажмурился, а в следующую секунду уже слетел с меня.
Перед ослеплёнными глазами плясали жёлтые пятна, а лёгкие, наконец, до краёв наполнились воздухом. Хрипло дыша и держась за бок, который прошивала боль, я отползла к компьютерному столу, почти залезла под него.
И тут картинка прояснилась, я чётко увидела, как лицо Арсения встретилось с металлической спинкой моей кровати, оставив там кровавый след.
Шевцов бил молча. Сжатые губы побелели, в глазах звериная жестокость. Он поднял скулящего от боли Арсения за шиворот и снова припечатал лицом, только на этот раз в косяк двери.
– Лекс… я, – пытался что-то просипеть парень, – я думал…
– Хреново ты думал, Сеня, – единственное, что прорычал Алексей, прежде, чем выволочить спотыкающегося гостя из моей комнаты.
И вдруг наступила такая звенящая тишина, что собственное дыхание показалось мне непозволительно громким. Тело словно судорогой свело. Дверь была распахнута, кровать испачкана в крови, внизу поднялся крик, который долетал до меня, словно через вату. А я продолжала сидеть, обнимая собственные колени.
Надо бы встать. Закрыть дверь. Но я просто сидела и смотрела в одну точку, пока не увидела перед собой мужские ноги. Подняла взгляд и увидела Шевцова.
В два шага он быстро подходит ко мне, хватает за плечи и резко ставит на ноги. Голова начинает кружиться от внезапной смены положения тела.
– Я сказал закрыть дверь, – звенящая в голосе ярость больно ужалила. – Ты правда такая тупая, что во время пьяной тусовки держишь спальню открытой?!
Все предыдущие разы, когда Шевцов вызверялся на меня, он делал это с ненавистью, яростью, но тихо. Никогда не кричал. Сейчас же мне казалось, что от его голоса с потолка посыплется штукатурка.