– Мать Евгении? – переспросил Трубников, – приведи их сюда, Лена.
Лена вышла и вскоре вернулась с мужчиной и женщиной, представила их:
– Григорьева Екатерина Степановна и ее друг Никишин Дмитрий Сергеевич, – и повернувшись к шефу, – Николай Федорович Трубников. Присаживайтесь, пожалуйста.
Саша предусмотрительно отодвинул к окну кресло, поставил посетителям два стула.
Мужчина давно не стриг волосы и не брился. Распахнутая на груди рубашка смахивала на старенькую выстиранную и заштопанную под мышками пижаму, но брюки еще вполне приличные. Резиновые пляжные тапки на босу ногу. Но все это меркло под его полным самоуверенности и гордости взглядом. Он сел на стул и по-хозяйски закинул ногу на ногу, руки спрятал в карманах брюк. Женщина, возраст которой было невозможно определить, смотрела обиженным взглядом. На ней были футболка и джинсы, на ногах такие же резиновые тапки черного цвета. С ними гармонировали черные пятки, длинные грязные ногти на руках и черные мешки под глазами.
– Добрый день, – начал Никишин, – мы пришли к вам за помощью, за советом. Я представляю Общество защиты бездомных животных. Вы знаете, сколько в Ростове бездомных собак и кошек?
– Нет, – честно ответил детектив, – кто подсказал вам прийти ко мне?
– Моя дочь, – тихо ответила Екатерина Степановна, – моя дочь замужем за уважаемым человеком. Вот в газете она стоит рядом с вами.
И снова «Свободное слово» оказалось на столе у Трубникова.
– Евгения Михайловна, – переспросил детектив, – посоветовала вам обратиться ко мне по поводу защиты животных?
– Нет, – ответила очень тихо Екатерина Степановна, —просто мы увидели снимок в газете. Она стоит рядом с вами.
– Евгения ваш единственный ребенок?
– Да, Евгеша одна, но золотая!
– Золотая с детства? – уточнил Трубников.
– С детства, – смущенно повторила Екатерина Степановна, – она в интернате. Я и сама детдомовская. Родственников нет, друзей нет. Я же ее в детдом не сдала, – она, наконец, подняла голову и с вызовом посмотрела в глаза детективу. – Я домой ее забирала. Евгеша у меня смышленая! Нашла подругу, к ней часто на каникулы. У ней и квартира и дача. А у меня-то жилья сроду не было! Я пока на ГПЗ-10 работала уборщицей в цехе, то койка в общаге была. А сейчас жить негде. То у Никиши, то где придется.
– У вас никогда не было своего жилья? – удивился Трубников.
Екатерина Степановна открыла и закрыла рот, смущенно смотрела на детектива. Не выдержала его взгляда, уставилась в пол.
– Было у нее жилье! – громко сказал ее друг, – продала бесплатно.
– Что ты говоришь? – возмутилась Екатерина Степановна, – я и не думала ничего продавать! Они сами! Сначала цыганка пришла. Позвонила в мою дверь, я открыла. Я ее не впускала! Она сама зашла! Потом они сами приходить стали. Я что ли продала?