– Я ни в чём вас не виню!
– А могла бы, я ведь твоя мать! Я должна была бороться за тебя. А вместо этого… – голос рыжей воительницы дрогнул, и в глазах блеснули слёзы, но она тут же овладела собой.
– Отца невозможно переубедить, если он принял решение…
Глядя на то, как женщина с репутацией беспощадной предводительницы бандитов пытается сдержать набегающие слёзы, Ялиоль прониклась к ней необычайной теплотой.
Хельга как будто боялась взглянуть в лицо своей дочери и смотрела на неё украдкой, когда Ялиоль переводила взгляд на молчаливо наблюдавшего за ними юношу.
– Талас поступил правильно, я не достойна быть матерью!
– Не говорите так! – не выдержала девушка и обняла её. – Я не считаю правильным решение отца, мне пришлось поверить на слово, – призналась Ялиоль. – Я даже не знаю причины, побудившей его поступить столь жестоко.
Кто-то маленький в сердце Ялиоль перестал плакать, словно почувствовал себя по-настоящему защищённым. Девушка понимала, что должна сказать что-то ещё, но слова куда-то улетучились. Она просто обнимала свою мать, а та крепко прижала к себе её руку.
Рыжая воительница, прежде чем что-то произнести, решила избавить их обоих от возникшего напряжения. Она удобно устроилась под пальмой, смерила Арсения оценивающим взглядом и жестом пригласила молодых людей присесть рядом. Хельга привыкла к тому, что её жесту повинуются безоговорочно десятки крепких мужчин, поэтому не удивилась, когда Ялиоль и Арсений без лишних слов опустились на землю.
– Талас побоялся пророчества, в котором я убиваю своё дитя, – сказала она с приглушённой горечью.
– Он прожил триста лет, но ты его единственный ребёнок, и я тогда постаралась понять его страх.
– Я ничего не знала о пророчестве.
– Конечно, иначе и быть не могло, ведь рядом с твоим отцом всегда находилась Женевьева, которая видит смысл своей жизни в создании новых тайн. Я не сомневаюсь, что её рассудок жутко пострадал за пятьсот лет, бедняжка серьёзно больна.
– Я помню, что мою мать звали Гассила, – вдруг сказала дочь Таласа, оставляя без внимания характеристику, данную Хельгой Матери рода. – Почему вас зовут иначе?
– О, это долгий рассказ! Если вы готовы его выслушать, я могу поведать о жизни матери, которую уговорили бросить своего ребёнка.
Разве Ялиоль могла сказать «нет»? Она вдруг обрела мать, и рассказ мог восполнить огромный пробел в её жизни! Пусть девушка ещё не прониклась к ней тёплыми чувствами, однако надеялась, что это всего лишь вопрос времени.
Хельга подтвердила, что её настоящее имя Гассила и заговорила о годах скитаний в поисках утраченного смысла существования. После разлуки с дочерью она сохранила обиду на Таласа и постепенно возненавидела мужчин. При первой же возможности она старалась причинить им боль. Так её постоянным занятием стали турниры, устраиваемые в трактирах по вечерам. Она за деньги мерилась силами с подвыпившими посетителями, а ненависть помогала ей выигрывать. В один из таких вечеров свидетелем её победы оказалась предводительница шайки бандитов – настоящая Хельга. Они были поразительно похожи не только в отношении к мужчинам, но и внешне. Приняв предложение, Гассила вскоре стала её правой рукой, затем заняла место предводительницы банды. Это случилось внезапно, когда Хельгу после шумной вечеринки наутро обнаружили задушенной. Репутация госпожи была главным оружием осиротевших бандитов, которую они решили сохранить, предложив Гассиле выдать себя за Хельгу.