– Знакомы, – жалобно всхлипнула Юля… – Б-более того, уже давно спим вместе.
Прямо под кожу заползли мерзкие гигантские тараканы.
– Я не понимаю, Юля! – уже возмущенно кричала я. – Что за бред ты говоришь?!
– Мы встретились однажды в ночном клубе… Т-танцевали, потом он пригласил меня к себе домой. Знаю, сестренка, так не поступают приличные девушки, не идут с мужиком в постель сразу же после знакомства. Но Алекс так смотрел на меня, говорил, что я сексуальная, красивая девочка… Я словно под гипнозом была.
Ее слова, они не могут быть правдой… Это шутка, жестокий розыгрыш со стороны сестренки. Очень жестокий. Не понимаю, ничего не понимаю. Но зачем ей врать, особенно в такой ситуации?! В глазах побелело, в душе почернело, а светлая больничная палата наполнилась полчищем безобразных чудищ, которые тянули ко мне свои лапы, стремясь поглотить, сожрать, сделать такой же грязной и уродливой.
– До этого я только раз пробовала с Жоржем. Его жалкие попытки доставить мне удовольствие ни в какое сравнение не шли с теми ощущениями, что дарил мне Алекс. Он такой опытный любовник, крутил меня во все стороны, постоянно повторяя, что я сладкая нимфетка и он любит трахать таких маленьких ладненьких девочек. Он был и пошлый, и романтичный одновременно, а еще такой восхитительно властный, прекрасно знающий женскую анатомию. Я-я… просто таяла в его руках.
А вот это похоже на моего Сашку. Только в нем я встречала такую необычную способность делать пошлость романтичной. Меня сейчас вырвет… Прямо на сверкающий пол больничной палаты… Вырвет огромными безобразными тараканами, копошащимися в моих в волосах, под кожей, и даже в желудке.
Жестокий розыгрыш… Это не может быть правдой! Мой неправильный принц, восточный падишах, мой хулиган Сашка… Не мог поступить так жестоко со мной и нашей любовью. Юля говорит про какого-то другого человека. Просто они однофамильцы.
– У него такая великолепная квартира, на самом верху элитного дома, с панорамными окнами от пола до потолка, никогда не видела ничего подобного. Знаешь, мы трахались прямо там, около окна, а внизу была пропасть в двадцать пять этажей.
Ее слова протыкали ножами мое тело, мое замедлившее свой ход сердце, ломали кости, разрывали в клочья душу. Раз, острый пропитанный ядом нож вонзился прямо мне в живот.
– А огромная кровать, изголовье которой сделано из светлой кожи… Алекс вертел меня во все стороны на этом сексодроме, имел, как ему вздумается. Мы трахались везде в его квартире, на пушистом бежевом ковре в гостиной, коричневом диване, на стеклянном столе огромной кухни. У него в кабинете тоже. Помнишь, ты когда-то видела нас в машине, это Алекс вызывал меня к себе, чтобы быстренько поиметь в обед. Тебе ведь такое не предложишь, Таня Лазарева правильная скромная девочка. Но как же до безумия приятно трахаться на деревянной поверхности письменного стола с почти одетым Алексом, смотря на плавающих в огромном аквариуме рыб.