Я внезапно, иррационально разозлилась. На него, на его пренебрежительный тон, на всю ситуацию.
- Может и буду, - огрызнулась я. - Жду не дождусь. Он был лучшим телохранителем, который у меня когда-либо был.
Это был удар ниже пояса, и, судя по тому, как напрягся Риз, я попала в цель.
- Хорошо. Тогда все в выигрыше, - сказал он холодным, контролируемым голосом. Он встал и пошел к выходу, не оглядываясь.
Дверь захлопнулась за ним, заставив меня подпрыгнуть.
Боль за глазами усиливалась, пока по щеке не скатилась слеза. Я сердито вытерла ее.
У меня не было причин плакать. Я уже много раз меняла телохранителей и привыкла к тому, что люди уходят. Риз даже не был со мной так долго. Бут был со мной четыре года, и я не плакала, когда он ушел.
Упала еще одна слеза. Я вытерла и ее.
Принцессы не плачут. Неодобрительный голос Элин эхом отдавался в моей голове.
Она была права.
Я отказалась тратить свой последний месяц свободы, мучаясь из-за Риза Ларсена. Мы вернемся в Нью-Йорк, я улажу свои дела и буду наслаждаться каждой минутой оставшегося времени как простая принцесса, а не королева.
Забудьте о приличиях и протоколах. Если и было время жить так, как я хочу, то это было сейчас.
И если у Риза были проблемы с этим? Очень плохо.
Риз
3 недели спустя
У некоторых людей бывают дерьмовые дни или дерьмовые недели. У меня был дерьмовый месяц.
Наши отношения с Бриджит стали прохладными с тех пор, как она сказала мне, что переезжает обратно в Эльдорру, и я ненавидел, что именно так мы проводим наши последние дни вместе.
Наши последние дни вместе.
При этой мысли у меня сжалась грудь, но я заставил себя не обращать на нее внимания и сосредоточиться на текущей задаче. У меня еще было время. У нас оставалась неделя в Нью-Йорке. После этого я должен был сопровождать ее обратно в Атенберг, где останусь еще на неделю, пока ее новый охранник полностью не войдет в роль.
Мы еще не знали, кто будет новым парнем, но я уже ненавидел его... хотя и не так сильно, как ненавидел парня, с которым сейчас танцевала Бриджит.
Мы были в VIP-зале Borgia, модного ночного клуба в центре Манхэттена, и Бриджит обнимала красавчика, который весь вечер пялился на нее. Я узнал его - Винсент Хауз, наследника электроники и отъявленного бабника, который проводил большую часть своих дней в пьянках, вечеринках и поддерживал городских наркоторговцев в приличном состоянии. В прошлом они с Бриджит посещали несколько одних и тех же мероприятий.
До этого момента мне никогда не хотелось оторвать ему руки.
Достаточно было взглянуть на его лицо, чтобы понять, какие мысли роились в его голове, и они не имели ничего общего с танцами. По крайней мере, не к вертикальным.