Алия все это слушает, не перебивая меня и прикусив розовую губу.
И смотрит на меня почему-то… Со все возрастающим сожалением. Это странно, очень странно.
Я решаю, что она просто не верит мне, распаляюсь еще больше и начинаю показывать ей свои наработки. Я словно не ее убеждаю в том, что достойна такого будущего, а всех вокруг, моих папу и маму, преподавателей, друзей, родственников… Весь мир! И себя в том числе.
— Послушай… Но как ты это будешь совмещать с… замужеством? — наконец, когда я выдыхаюсь, задает вопрос Алия.
А я застываю с открытым ртом. Что? Какое еще замужество?
И тут я прихожу в себя.
Что это с тобой, Нэй? Ты забыла, где ты? Забыла, с кем говоришь?
Эта девочка мечтает выйти замуж! Как и, практически, все ее ровесницы! Ее так воспитали, это — единственное будущее, которое они считают достойным! Больше ничего! Выйти замуж, быть хорошей женой, родить детей. Этого хотят они, их сестры, их тетки, их мамы и бабушки! Это считается самой лучшей судьбой для девушки, единственно верным решением. Единственно правильным развитием!
А я тут рассказываю про перспективы стать ученым, или работать по специальности психологом, помогать людям, работать на престижной должности в корпорации… Да мало ли возможностей у современной женщины? Мало ли путей?
— Я пока не тороплюсь… — бормочу я, поспешно сворачивая окна в телефоне, — то есть, не то, чтоб я этого не хочу… Хочу, конечно. И детей хочу. Но не сразу. Сначала надо выучиться. Чего-то добиться, независимость обрести…
— Но… Тебе же выбрали уже жениха…
Я не обращаю внимания на то, что эта фраза звучит утверждением, а не вопросом, и отвечаю, презрительно фыркнув:
— Ну вот еще! Нет. Я сама хочу выбрать! И полюбить!
— Но…
— Алия, — я разворачиваюсь к ней, — я очень уважаю традиции нашей родины и мнение папы и мамы… И родственников… Но замуж так рано я выходить не хочу. В Европе вообще только после тридцати начинают об этом задумываться. А мне и двадцати нет.
— Но… Наира… Ты разве…
— Алия, хватит, — обрываю я ее, — расскажи лучше о себе, а то я что-то разошлась тут. Ты, Рустам говорил, замуж выходишь? Какой он, твой жених? Ты влюблена, да?
— Я?.. — тут Алия как-то скупо и невесело усмехается, — нет… Просто… Мы уже давно сосватаны. Ждали только моего совершеннолетия.
— Но ты же еще несовершеннолетняя?
— Ну, завтра мне восемнадцать.
— О! Как хорошо! — я тянусь обнимать, и Алия тоже обнимает. Почему-то сухо шмыгает мне в шею. А затем порывисто и в то же время мягко отталкивает меня:
— Знаешь… Пойдем гулять!
— Подожди, — я с недоумением оглядываюсь на темень за окном, — но разве можно?..