Филипп обнял меня, прижимая к груди. Его лицо было непроницаемым, но, кажется, я знала, о чем он думает. Его родители никогда не примут меня.
Впрочем, это не важно. Главное, мы вместе.
***
В один из теплых осенних дней мы прогуливались в нашем любимом парке с собакой. Фил был расслаблен и улыбался. Воспоминания все больше и больше возвращались к нему. Мы держались за руки и радостно обсуждали поправку Элеоноры, пока мимо нас не прошел мужчина в форменной одежде пилота.
Филипп с такой тоской посмотрел ему вслед, что я невольно вздохнула.
— Скучаешь по небу?
Он отвернулся. Таким я видела его впервые. Взяла за руку, но Фил не сжал мои пальцы, как раньше.
Я осторожно обняла его сзади и прильнула к спине, пытаясь без слов сказать, что хорошо понимаю.
Он развернулся и коснулся моих губ.
— Я очень скучаю по работе. Кажется, что на земле я не в своей тарелке.
Меня тоже тянуло за штурвал, но я не была так привязана к авиации, как Филипп.
— Когда врач сказал, что отстраняет меня от работы, я подумал, что жизнь потеряла смысл, — продолжил он.
Я понимала его, вот только смысл моей жизни был не в самолетах, а в человеке, который сейчас стоял рядом. Стало очень грустно. Видимо, чувства Филиппа не так глубоки, как мне казалось. Я освободилась из объятий, погрузившись в тяжелые мысли.
Он, кажется, уловил мое настроение, но расценил его не совсем верно.
— Не грусти. Есть надежда, что память вернется и мы сможем снова стать теми, кем мечтаем… — утешил он скорее себя.
Я растерянно кивнула. Мои мечты были о другом…
Из-за испорченного настроения вечер не задался. Мы много молчали, и я, сославшись на головную боль, временами тревожащую меня после аварии, отправилась спать. Вопреки ожиданиям, Фил не пришел. Я уснула в одиночестве и снова в слезах.
***
Будильник вырвал из сна. Предстояла свадьба, и мы с Катариной должны были встретиться. Я вылезла из теплой постели. Филиппа рядом не оказалось.
Я нашла его на кухне с чашкой кофе в руках.
— Доброе утро.
— Привет.
Он улыбнулся. Его улыбка действовала на меня магически. Один взгляд, и мне уже хорошо. И не важно, что ночью я рыдала в подушку.
— Уходишь? — спросил он.
— Да, скоро свадьба… Надо поработать.
Фил снова нахмурился.
— Рад, что у тебя есть любимое дело.
— Ты не думал заняться чем-то, пока…
— Я не знаю! — как-то грубо оборвал он. Стало не по себе.
— Ладно, прости.
Я выскочила из кухни, наскоро собираясь. Кажется, Филипп изменился, я не ожидала, что все будет настолько серьезно.
Он появился в дверях с покаянным лицом.
— Извини, что нагрубил.
Я промолчала.
— Я сам не свой из-за того, что сижу сложа руки, хотя мог бы летать!