— Что, дрархи его задери, здесь происходит?
— Измена, — коротко, словно ударил, хлестнул Палач, формируя на ладони теневой пульсар смертельного заклинания. — В последний раз прошу, Арида, уйди с дороги.
— Нет, — упрямо вскинула подбородок, еще теснее прижимаясь к предобморочному мальчишке. — Нет. Он не виноват.
— Он — пришлый, — глухо зарычал Палач. — Пришлый, с которым ты посмела связаться. Только не говори, что еще и постель с ним разделила.
Он брезгливо поморщился. Алистер подавился воздухом и неверяще уставился на меня. А мы с Ваней, переглянувшись, в один голос возмущенно воскликнули:
— Что?! Нет!!
Только если я замолчала, то Ваня неожиданно выкрикнул:
— Да я вообще не по эту сторону баррикад!
На этот раз замерли все, а сгустившееся недоумение можно было жевать ложкой.
Первым отмер Алистер, который, закашлявшись, пробормотал:
— Ну, ты даешь, парень.
А Палач, отшатнувшись, погасил на руках огонь, брезгливо стряхнув тлеющие огоньки с ладоней, выдавил:
— Нет. Тебя будет судить сам правитель Домена, мальчишка. Или кто ты там.
Палач щелкнул пальцами. И не успела я даже и глазом моргнуть, как почувствовала за своей спиной пустоту, а обернувшись, никого не увидела.
Медленно повернув голову, хрипло выдохнула:
— Что ты сделал, Рейденир? Что ты наделал! Он же всего лишь мальчик, Рейд. Ребенок! Без капли магии.
Ноги больше меня не держали. Не справившись с потрясением, я осела на пол и последнее что услышала, мрачный, безразличный голос бывшего друга:
— Так правильно, Арида. Это закон. Который ты посмела нарушить.
[Адлан — большая ритуальная комната с источником демонической силы Домена.]
«Я сама», или Забвение
Теневой дворец
Тюремные казематы
Аданари
Печатая шаг, я вошел в маленькую, но чистую тюремную камеру и, взмахом руки разрешив охране отпереть стальную решетку. Положил руку на зачарованный замок, отпирая дверь в саму камеру.
Предо мной предстал совсем юный мальчишка. Он, прикрыв глаза, сидел на полу, привалившись к стене, но при моем появлении резко распахнул темные глаза. Подскочив, пришлый настороженно уставился на меня, не смея делать резких движений.
И быть мне идиотом, если в его глазах сквозил не страх, а восхищение. Мужское восхищение. Драрховая задница. Неужели в вестнике Рейденира не было и капли шутки? И этот мальчик действительно?…
О, Арос. Дай сил, не прибить его прямо на этом месте.
Передернув плечами, выпрямил спину и, складывая руки на груди, приподнял правую бровь, сухо приказал:
— Рассказывай.
Юнец, вздрогнув, мотнул головой, неожиданно подался вперед, но тут же, словно натолкнувшись на стену, остановился, выдохнув: