Нужно отдать должное, страх, метнувшийся в глазах Пашки, когда он увидел текущий расклад сил, почти неуловимо быстро сменился напускной уверенностью. Бандит отбросил палаш в угол, и развалился в кресле, привинченном к полу посередине комнаты.
– А ты и впрямь не фраер, Григорий Петрович, весело улыбнулся бандит. – Убери пушку, – гуторить будем. С чего начинать то?
– С начала, Паша. С того места, где ты познакомился с людьми, надоумившими тебя перейти нам дорогу. Можно подробно – время у нас есть.
– Ну, с начала, так с начала. Сталбыть, пару лет назад отбывал я срок на Алдане. Та ещё была работёнка – долбить руду в золотой шахте. Надоело мне это быстро, и я с одним корешем надумал оттедова оборваться. Толика руку знаешь? Высокий такой, рябой. С клешнями у него порядок, а вот с головой не очень – любит он ворогам пальцы отрубать. За что и поплатился – свидетелей убивать нужно, а не калечить, ну да сейчас не о том.
Оборвались мы гладко и на Лене, сталбыть, смыли с одного склада форму приказчиков Ленской золотой кампании. Бухала у нас были, липовые паспорта тоже – мы их получили в одном шалмане. Вот енто мы с Толиком на левом баркасе и отправились по Лене шерудить как приёмщики золота от старателей. Выбирали, понятно, мелкоту, чтоб не засветиться раньше времени.
Работали культурно благородно: мы высаживались, фраеры без слов несли золотую мазуту. Мы им, обратно, муки, солонины, иной харч подкинем, расписочку напишем и распрощаемся, трудитесь, мол, дорогие, кампания о вас помнит, и шлёп-шлёп дальше.
Собрали пуда по три золотишка, и поняли, что пора сворачивать лавочку, а то не ровен час кампания своих охотников варнаков вышлет, а оно пострашнее солдат будет.
В том же малиннике дали нам наводочку: в Красноярске живёт один старый еврей, человек верный, скупает золотишко. Мы рванули туда, рыжую мазуту ентому фраеру предъявили, а когда он деньги принёс, мы его вот так – кряк.
Тут Пашка весело крякнул, задорно подмигнул одним глазом и стукнул выставленным большим пальцем о подлокотник.
– Сделали того деда начисто, а с его деньгами и нашим золотишком мотанулись в Омск, повторить цирковой номер ещё разок. Здесь, конечно, фраернулись – еврей то, оказалось, не сам по себе, а под англичанкой ходил. Заказали нас с Толиком, но и мы не фраера голимые! Троих варнаков мы положили, Толика зарезали, а меня к самому ихнему главному привели.
В компенсацию ущерба забрали всё наше золотишко, и предъяву сделали – надобно, мол, нескольких людишек в Омске и Красноярске отправить на беседу с апостолом Петром, пущай тот их за грехи земные поспрошает. Ну, мне что, я тех беспечных фраеров быстренько кряк и всё – это не с варнаками дело иметь.