– Я принёс новую, – не мешкая, произнёс Заяц и протянул свёрток прямо в руки белой девахи.
– Боюсь, что ваши услуги нам не понадобятся.
– Не бойтесь! Будьте смелее! Я позвоню через неделю.
Заяц, не глядя, поскакал к двери – в морозный пар, январскую позёмку, тугую, как авоська с луком. Его кто-то окрикнул, узнал, заплакал, но Заяц настолько был переполнен новыми чувствами, творческим зудом, что пробежал мимо. «Авось, сегодня сбудется!» – промелькнуло в его пушистой, усатой, развесёлой голове. На Примитивном проспекте он нос к носу столкнулся с Натальей Юрьевной. Они узнали друг друга. Сразу!
Заяц протянул ей зажигалку – зажималку огня, Наталья Юрьевна тут же закурила. Опомнились они только в постели. Под одеялом, напичканным жёлтой соломой, тряпками и ватой, было просторно. Они ещё немного полежали, обмякая на грязном матраце. Но вспомнив о том, что их может застать муж Натальи Юрьевны, разжали объятья. Заяц встал первым (он, действительно, был интеллигентом), надел шляпу, взял трость и подался прочь в сочные, яблочные сказы.
Только бы всё сбылось! Свершилось! Пошло на пользу…
У мраморной плиты в честь Последнего Поэта Заяц приостановился. Прочитал имя, и изумился – это было его имя! Затем он протёр очки и прочитал вновь, но буквы начали таять, видоизменяясь, теряя очертания и отчётливость! «Неужели графоманы постарались?» – опечалился Заяц, понимая, что придётся перейти на прозу. Прозаик! Про-заек! Про каких заек?
Под тёплой шубой Зайцу стало жарко. Он расстегнул две первые пуговицы и две последние, в руках что-то хрустнуло, наверно, карандаш. Из щелей кадки показались рожицы снега. Проезжающий Мерседес надел белые очки, чтобы разглядеть прохожих, но увидел Зайца и притормозил.
– Эй, друг, скажи, какой это город? – спросил автомобилист.
– А вам какой надо? – осторожно поинтересовался Заяц.
– Я ищу историческую родину.
– О, неразумный! Разве её найдёшь?
– Вы – философ? – осведомился автомобилист.
– В некоторой степени… – уклончиво ответил Заяц, – вот вы, например, въехали в наш город, но не могли прочесть его название. Так?
– Так.
– Но вы уверены, что родились именно здесь.
– Уверен.
– Если я вам скажу, что это Усть-Птичевск, то облегчит ли вас знание?
– Ага, значит это Усть-Птичевск! Столица нашей родины, белокочанная, листвовая, васильковая! О, мама моя!
С этими словами автомобилист вышел из Мерседеса, упал на колени и стал неистово целовать клумбу с цветами. Затем он достал из бумажника несколько купюр и протянул их Зайцу:
– Вы принесли мне радостную весть! – сказал автомобилист, плача, – Теперь осталось только найти квартиру моей нянюшки.