– Ну, я пойду, – сказал он на прощание, присев на корточки возле палатки. Ему явно было неловко. – Балсан о тебе гораздо лучше сумеет позаботиться.
– Давай. Только ты это… Не рассказывай Даре всех подробностей, а то она опять ругаться будет.
Он кивнул, сдержанно улыбнулся на прощание и пошел прочь. Обе девушки некоторое время молча провожали его взглядом. Потом Балсан спохватилась, бросилась к костру, где вовсю кипела вода в котелке, и принялась колдовать над снадобьями.
– И о чем же таком ты просила Даре не рассказывать? – хитро улыбнулась она, вручая кружку с дымящейся, резко пахнущей темно-зеленой жидкостью. – Не бойся, я вас не выдам!
Отхлебывая горький, пряный и вяжущий отвар, Лиза коротко рассказала об их приключениях. Своими впечатлениями о яркой зелени глаз и лучезарной улыбке она, разумеется, делиться не стала. Балсан слушала с живым интересом, расспрашивая о подробностях.
– Да уж, зря тебя Дара с ним отпустила… Хотя Анпил все-таки внушает больше доверия, чем Ган, тот и тебя, и себя в пещере бы угробил. Но золото вы все же нашли?
– Вышли на след. Чувствую, поиск только начинается, – махнула рукой Лиза и заглянула ей в глаза. – Неужели он тебе до сих пор в любви не признался?
– Ой, да что с того, мне все признавались! За мной только ленивый не ухлестывал, ты сама могла заметить. А почему ты об этом спрашиваешь? Да еще не в первый раз.
– Потому что мне за тебя обидно, – ответила Лиза, отводя взгляд, и вдруг поняла, чего на самом деле ждет капризная красавица. В самом деле, грош цена всем признаниям, если он до сих пор предложения не сделал. – Но ты ведь можешь сама поговорить с ним, спросить, насколько серьезны его намерения…
– Не могу, – перебила Балсан. – Я гордая. Не привыкла ни за кем бегать.
– Ну да, это за тобой бегает половина города.
– Прям уж половина, – девушка смутилась, но было заметно, что ей приятно.
– Так вторая половина – женщины!
– Дурочка, – засмеялась Балсан. – Допивай лучше отвар и забирайся под одеяло. И надень вторые носки, ноги надо греть! Я пойду нормальной еды сделаю. То, что Анпил наварил, даже мои свиньи есть не станут.