– Телефон сотовый или домашний у нее есть?
– Есть, а зачем он вам? Она тут ни при чем! Хоть ее пощадите! – вскинулась Валентина Игнатьевна.
– Тьфу, ты, пропасть! – в сердцах сплюнул Афанасьев на пол. – Да никому твоя племянница не нужна! На вот мой телефон, – достал он из брючного кармана свой коммуникатор, – позвони ей, пусть соберет все твои пожитки. Я пошлю людей за ними, и они все привезут сюда. Говори адрес – я записываю.
– Может, я сама их заберу? – сделала она последнюю попытку к сопротивлению.
– Ты, что, мать, сдурела окончательно?! – уже прикрикнул он на нее. – Или не понимаешь, что живешь в 21-м веке!?
– А что такого-то? – сделала Валентина Игнатьева непонимающее лицо.
– Да то, что все входы и выходы из нашего здания круглые сутки отслеживают оптические средства наблюдения вражеских спутников. У них такое разрешение, что с орбиты можно различить все черты лица входящих и выходящих. Твое фото у них в каталоге с девяностых годов. И это твое фото они уже сличают с полученным только что оригиналом. Так что, будь, уверена – твоя личность уже опознана. Они тебя уже однажды списали в 90-х, а ты вон опять выплыла. А учитывая их животный страх перед вашим плазмоидом, который может обрести свою вторую жизнь, то я не исключаю, что приказ на твою ликвидацию местное посольство получит в ближайшее время, – вбивал слова, как свои в мягкий грунт Афанасьев.
– Ты думаешь…, – начала она понимать всю сложность своего положения.
– Я не думаю, я знаю. Или тебе перечислить наших видных ученых, которых они уже успели ликвидировать?
– Я верю, – поспешно ответила она, – но…
Он опять не дал ей закончить свою мысль:
– Как только они проследят тебя до дома, то установить квартиру, в которой ты остановилась, для них не составит труда. И тогда возникнет угроза для жизни и твоей племяннице.
– О, Господи! – мелко закрестилась старуха. – Неужели, все так серьезно?!
– Серьезней некуда, – подтвердил диктатор. – Говори адрес.
– Новоданиловская набережная 4, корпус 3,квартира 6. Там еще парикмахерская на первом этаже, – добавила она подробность. – А можно тогда и племянницу мою тоже привезти сюда. Она тоже женщина одинокая, как и я. Заодно поможет мне в экономических расчетах, а? Да и вдвоем нам будет веселей.
– Ну, если она сама согласится пожить некоторое время в нашем бункере, то я не возражаю. А теперь звони ей и пусть не мешкает со сбором твоих и своих вещей.
Пока Николаева трясущимися руками набирала номер на сенсорном экране, Афанасьев сел за свой рабочий стол и стал быстро царапать на бумажке продиктованный ею адрес. Ее разговор с племянницей не занял много времени. Та, видимо быстро прониклась всей серьезностью ситуации, поэтому, судя по бодрому голосу Николаевой, согласилась разделить одинокое затворничество своей тетки. Быстро уладив дела с пожитками первой необходимости, Валентина Игнатьевна вернула коммуникатор владельцу со словами: