– Проходи, Виктор Михайлович, – сделал приглашающий жест Афанасьев, замешкавшемуся в дверях Коченеву. – Присаживайся, – указал он ему на кресло, в котором только что сидел сам, распивая чаи с пожилой дамой.
Убеленный сединами, но все еще молодцевато выглядевший экс-альфовец, плотно пристроил свое седалище в кресле, попутно с большим интересом разглядывая не слишком привлекательно выглядевшую особу женского пола, о которой до сих пор не имел ни малейшего представления. Профессиональным взглядом, мазнув по фигуре посетительницы на предмет обнаружения скрыто носимого оружия он удовлетворенно крякнул, не заметив оного и тут же неодобрительно уставился на ее сумочку, нахально стоящую прямо на столешнице. Казалось, что дай ему волю, и он моментально кинется обшаривать ее в поисках чего-нибудь запрещенного. Бабка, в свою очередь, оценивающе разглядывала главного сторожевого пса при теле главаря хунты, ничуть не смущаясь его «раздевающих» до исподнего белья глаз. Валерий Васильевич не стал затягивать взаимную перестрелку глазами между своими посетителями, поэтому сразу перешел к деловой части разговора:
– Вот, Виктор Михалыч, позволь представить тебе видного ученого нашей современности, и мою давнишнюю приятельницу – Валентину Игнатьевну Николаеву. Сфера научных изысканий Валентины Игнатьевны настолько секретна, что даже тебе я не имею право об этом рассказывать. Не то, что рассказывать, но даже намекать, – со значением добавил он последнюю фразу. Могу сказать лишь одно: если лет эдак через сто-двести люди будут о нас вспоминать, то только в связи с тем, что мы жили в одно и то же время с ней.
– Ой, Валерий Василич, ну разве можно так смущать девушку?! – заулыбалась старая карга, во весь рот, повергая в ужас видавшего виды Коченева.
– Не перебивай меня, Валя, я знаю, что говорю! – уверенно произнес Афанасьев, как припечатал. Жизнь сотни, таких, как я, не стоят одной ее жизни! Для чего я тебе все это говорю, Виктор Михайлович? – задал риторический вопрос Валерий Васильевич и сразу же дал на него ответ. – Для того говорю, чтобы ты проникся моментом и прочувствовал всю ответственность, которую я собираюсь на тебя сейчас возложить.
– Догадываюсь, – сухо ответил тот. – Мне будет поручено организовать охрану товарища Николаевой по высшему разряду.
– Наивысшему! – поднял кверху указательный палец Афанасьев. – Нет в мире таких сокровищ, которых бы пожалели иностранные спецслужбы, чтобы заполучить себе Валентину Игнатьевну. И нет таких средств, которые они бы пожалели, чтобы уничтожить ее, если первое не удастся. Я не исключаю даже того, что они могут решиться на превентивный ядерный удар по Москве.