Я смотрела затуманенным взглядом и пыталась запечатлеть в памяти этот момент, чтобы после воскрешать его и переживать снова и снова. До тех пор, пока мой разум не поблекнет, а душа не отправится на небеса.
Мой Эрик. Мой Волчок. Мой самый дорогой друг.
– Ты глянь, гордый какой, и впрямь принц, – пробасил кто-то, разрушив очарование момента.
– А похож на принца Эрика, я видел его один разок… – подтвердил второй – охотник с ярко-рыжей бородой, и повесил ружье за спину.
И снова нас окружил взволнованный гомон, но я уже не боялась. Я улыбалась.
Мы победили.
Эрик снова взял меня за руку, и я ухватилась с готовностью. В глубине зеленых глаз, успевших стать такими родными, я видела свое отражение.
– Глупое стадо! Чернь! Остолопы! – проревел рассвирепевший Глоуд, и я удивилась, что когда-то считала его красивым. Он был уродлив в своей злости. – Вам что скажи, и вы поверите! Даже если он и впрямь пропавший принц Эрик… – он сделал зловещую паузу, и край его рта изогнулся в торжествующей усмешке. – Об этом все равно никто не узнает!
И вырвал у стоящего рядом охотника ружье.
– Господин, – опасливо проблеял тот. – Может… того… не надо?
Морщась от боли, Торн вскинул ствол и направил его на Эрика.
– Если у вас кишка тонка, я сам прикончу оборотня.
Показалось – ветер замер на вдохе, а снежинки зависли в воздухе. Меня вморозило в лед – не заговорить, не двинуться. Время стало заторможенным, как если бы кто-то остановил стрелки часов, и вокруг не осталось никого кроме нас троих.
Торн Глоуд целился Эрику в грудь, и ружье мелко подрагивало в руках. Глаза стали совсем темными, бездумными, будто внутри его головы расверзалась пугающая пустота. Он сжимал челюсти так, что на щеках вздулись желваки, а губы побелели. Палец лежал на спусковом крючке – напряженный, готовый вот-вот сорваться.
– Вы ведь хотели убить зверя, мистер Глоуд, – напомнил Эрик, делая шаг вперед. Подставляясь.
Сумасшедший.
Хотелось крикнуть: «Стой!», но из горла не вырвалось ни звука.
Даже если он сейчас прыгнет и взмахнет клинком, Торн все равно успеет выстрелить – порох быстрее стали.
Но Глоуд отчего-то медлил.
Успею ли я что-то сделать? Оттолкнуть Эрика и снова закрыть собой? Или резкое движение спровоцирует немедленно нажать на курок?
– Если уверены в своей правоте – стреляйте… – еще шаг. Ближе к Глоуду.
Эрик не боялся смотреть в лицо смерти, и в эти наполненные чудовищным напряжением мгновения он вдруг начал казаться больше и внушительней. А его противник – уменьшался, съеживался, как ночная тень с наступлением рассвета.
Возможно, таким, как он, убивать проще в спину. Или чужими руками. Но не так – глаза в глаза, при свете дня, под прицелом чужих глаз.