Преобразование не прошло незаметным для твари, и она сорвалась в мою сторону. Моё желание атаковать в одно мгновение изменилось, и вместо того, чтобы сойтись в битве, я начал уворачиваться, стараясь не попадать под прямую атаку. Удавалось это с трудом, ибо алый меч был магическим навыком, а он вслед за своей создательницей увеличился в размерах, превратившись в полутораметровую шпалу. Несмотря на габариты, тварь не утратила в скорости, а даже наоборот. Так что моя ярость и жажда битвы уступили трезвому сознанию. Ну про трезвость это я, конечно, погорячился, ибо человек в здравом уме не кинулся бы в бой с матриархом клана. Спасало одно — ей было далеко до Ватслава Щевслава, ибо мне бы наступил конец уже в начале боя.
Бой продолжался, я уворачивался, отступал, а тварь меня преследовала, и неудачи, судя по всему, её злили, а злость давала сил зверю, и тот все сильнее преобладал над рассудками вампирши.
Сколько прошло времени с нашего героического сражения, а точнее моих тактических отступательных манёвров, я не мог определить. Для меня то, что я уже пережил, находясь на волосок смерти после каждой её атаки, было сродни вечности. Думаю, если случится чудо и я выживу, то в своём отражении увижу в волосах очень много седых прядей.
Мои редкие попытки контратаковать не увенчались успехом. Инстинкты врага были на высоте, все мои атаки либо блокировали, а следом она пыталась контратаковать, или точнее уже будет сказать оно, пыталось контрактовать, ибо к данному моменту нашей битвы вампирша либо полностью утратила контроль, либо контролировала, и дала ещё больше свобод, что и вылилось к полной утрате даже гуманоидной формы. Вырос хвост, волосы, превратившиеся в шипы, стали чем-то наподобие гребня, морда твари стала ещё уродливее. Это в первую очередь выражалось в пасти, которая разрослась практически до ушей. Был и некий плюс в её изменениях. Этим плюсом стали огромные крылья у неё на спине — они в некотором роде создавали ей помеху, ибо купол может и растянулся на метров тридцать, но в высоту не превышал четырех, а крылья немного возвышались над ней, что приводило к тому, что тварь регулярно сама об него ударялась.
Периодически эта погань пыталась меня глушить звуковой волной, но мне повезло. Во-первых, вакуум в голове ещё не до конца прошёл, не прошло и ощущение приглушённости. Во-вторых, те изменения, которые произошли из-за меча, тоже поспособствовали моему выживанию. Без них я бы оглох сразу, видно, у твари вой был в числе атакующих способностей, коим она не стеснялась пользоваться.