— Ало, — прохрипела, сонным ото сна голосом.
— Арина! — в трубке прогремел разъярённый голос Палыча. — Ты почему, мать твою ещё не в клубе, через пятнадцать минут Емельянов ждёт тебя у себя.
— Ой, — пискнула я. — Палыч, я наверное проспала.
— Так, быстро собирайся, я за тобой заеду, чтоб через пять минут была готова, — скомандовал и бросил трубку.
Я как могла, резво слетела с дивана. И принялась метаться по квартире в попытке собраться. Заснула я как и была, во вчерашней одежде. Поэтому переодеваться не стала, чай не на прием к Датскому принцу иду. А только метнулась в ванную чтоб умыться и причесать, спутанные от беспокойного сна волосы.
Приводя себя в порядок, невольно взглянула на свое отражение. От туда на меня смотрела порядком исхудавшая, с бледной почти прозрачной кожей девушка. Огромные серые глаза казались ещё больше, оттеняемые синеватыми кругами, от постоянного недосыпа. Пухлые губы были сильно искусаны, а длинные черные волосы, свалялись в неопрятный колтун. Увидев всё это безобразие, я с остервенением начала его вычёсывать.
Как и обещал, Палыч стоял у моего подъезда. И не успела я сесть на заднее сиденье, как машина резко сорвалась с места, неприятно визжа колодками.
Когда мы подъехали к клубу, молчавший всю дорогу Палыч, вдруг окликнул меня, когда я уже собиралась выходить.
— Арина, хочу что бы ты знала, — мужчина осекся и немного помолчав добавил. — Ты же знаешь, как я к тебе отношусь, почти как к дочери. Если понадобится помощь, я помогу, — мужчина повернулся и одарил меня теплым взглядом.
Я кивнула.
— А сейчас бегом, Емельянов не любит ждать! — прикрикнул Палыч. И я пулей рванула к черному входу.
Внутри меня уже ждали.
— Проходи, не стесняйся, — масляно улыбаясь, пропел хозяин «Эдема».
И охранник, что меня провожал с силой подтолкнул ко входу, заставляя войти.
Я с трудом перебирая дрожащими ногами, протиснулась в огромное помещение кабинета. Что просто таки кричало, о напыщенности и помпезности своего хозяина. Дорогущая мягкая мебель обитая красной кожей. Огромный стеллаж с коллекционным алкоголем. Напольная, мраморная плитка. И шикарный лакированный стол, на резных позолоченных ножках. За которым и восседал, сложив в замок свои пухлые руки Михаил.
— Так вот ты какая, Арина. Согласен с тобой Маркус, девчонка симпатичная.
От его слов меня передернуло, и я нервно покосилась в сторону, огромного кожаного дивана. На котором полулежал, с перебинтованной головой, старший бармен. По телу поползли, сжимая горло, липкие пальцы нехорошего предчувствия.