— Есть, — наконец, когда на том конце выдохлись, ответил следователь и положил трубку.
Несколько секунд он молчал, глядя на аппарат, после чего повернулся ко мне.
— Княжич, в вашем допросе больше нет смысла, суд снял с вас обвинение.
— Почему? — удивился я.
— Боярин Николаев во всем сознался, вас нет причин подвергать болезненной процедуре допроса, — пояснил тот. — Прошу прощения за доставленные неудобства. Вы свободны.
Я поднялся со стула и кивнул.
— Спасибо за ваше время, господин Прохоров. Но почему меня вообще сюда повезли, если распоряжение уже вышло?
Он скривился и махнул рукой.
— Мне передали только ваше дело и приказ провести допрос по всем правилам. А прислать приказ об отмене, видимо, никто не подумал. Теперь такой кавардак в ЦСБ, еще долго будем разгребать.
— Вот как?
— А вы не слышали новости? — хмыкнул тот. — Генерал-лейтенант погиб, нового главу службы еще не назначили, а исполняющий обязанности когда еще со всем разберется? У вас, княжич, простите, не такое уж и важное дело, чтобы его в первую очередь проверять. Вот и вышла накладка. Так что еще раз прошу прощения за это.
Он повел рукой, обводя кабинет, и я вновь кивнул, после чего направился к выходу.
Может быть, не так уж все плохо в ЦСБ, попадаются среди них нормальные люди. Ведь мог наплевать на мои слова, влезть в черепушку, а потом уже думать, что теперь делать. Восемнадцатилетний мальчишка и государственные тайны — ну кто бы в это поверил, если серьезно? Тем более в лежащем на столе Прохорова досье я выставлен прожигателем жизни и лоботрясом.
Юрист кивнул мне, когда я закрыл дверь, и вручил часы обратно.
— Вот видите, княжич, я же сказал, все пройдет без сучка и задоринки, — улыбнулся он.
— Вы знали, что дело уже закончено, и никакого допроса не будет?
— Конечно, думаете, почему здесь нет князя? — вопросом на вопрос ответил тот. — Сегодня целая пачка судебных распоряжений пошла в измельчитель — Николаев, считайте, треть Свободной партии похоронил. До мелких дрязг сейчас никому дела нет.
— А мне зачем тогда было являться?
— Вот сейчас мы с вами получим официальную бумагу, что распоряжение о вашем допросе аннулировано, вы распишитесь в документах, и тогда все свободны, — ответил тот. — Кроме того, ваш отец опасался, что допрос все равно станут проводить, и тогда я был бы вынужден его оповестить.
— Не понимаю, — признался я.
— Не всех врагов рода Романовых еще выловили, — улыбнулся Эдуард Талгатович. — Но здесь мы закончили, княжич. Идемте? Кстати, на выходе нас будет ждать пара журналистов, вот вам речь, заготовленная вашим отцом.