Сопротивляйся. Заставлял я сам себя. Матросы падали на палубу, теряя сознание. Погас голубоватый свет наших мачт, едва руки мужчин перестали вливать в них магию.
Сопротивляйся.
Разум туманился, словно погружаясь в сон.
– Прости, – прошептал Дориан. Его глаза помутнели.
Последнее что я увидел, был нос еще одного корабля, разрезающего пентаграмму в воде.
***
В сознание я приходил постепенно. Меня куда-то волокли под руки. Хватка говорила о неимоверной силище моих носильщиков-конвоиров. Дух от этих двух мужчин перебивали запахи окружающего мира. Вольники пахли потом, эльфийским пойлом, а вот дальше запахи разнились, показывая индивидуальность. Один пах хвоей и снегом, женщиной и стряпней. Второй пах болотной тиной, шахтой и арани́льей22. И, вот что интересно, оба были родственниками.
– Кажись пленник в себя пришел, – хмыкнул тот, что пахнет тиной. Но хватка на моих руках не изменилась.
– Да. Почти пришел, – молвил второй спокойным тоном, но было слышно, что он улыбался.
«Где Дориан?» Я втянул носом воздух, пытаясь уловить запах вереска. В нос ударила вонь порта: тухлая рыба, мокрые доски, соленый воздух, деготь и кровь. Особенно кровь. Желудок свело спазмом, тело едва заметно вздрогнуло.
– Что с ним? – раздался сиплый голос «тины».
– Может так заклятие повлияло? Темья его знает! Скоро доберемся до Мамы, а там пусть сама разбирается, – фыркнул «хвойный».
Глаза открыть не удавалось, как и подчинить себе тело. «Хорошее заклятие, надо изучить. Но сейчас нужно побороть жажду и найти Дориана».
– Эй, ребятки, – разнесся женский хриплый голос откуда-то справа. – Десять тысяч за рогатого!
– Это добыча Мамы, – раздалось позади. – С ней торгуйся!
– Да больно она знает, что вы тащите? – не унималась женщина. – А он вон, какой статный, красивый и рогатый!! Я на нем столько денег сделаю!
– С Мамой торгуй, – грубо прервал очередной голос, властно ставя точку в споре.
От этих слов даже жажда утихла, сменившись тихой яростью и бессильем. Мы в городе Вольного Народа Моря. В Хоркарре, в так называемой столице пиратов. Здесь жили те, кому надоело подчиняться законам: здесь никто не указ, только сила. И эта сила сейчас была у «Мамы». Стефана Безклыкая славилась своей кровожадностью. Не щадила никого и признавала только силу. Один раз я смог с ней договориться. А вот второй раз, это когда Император хотел прибрать их флот к себе, еле ушел. А вот сегодня я лелеял надежду, что встречу настоящего Владыку пиратов.
Я смог открыть глаза. Все расплывалось, голова кружилась и нахлынула тошнота. Серый камень дороги, с грязью между швами, мусор, едва выбившиеся травинки предстали передо мной. «Лестница?» Знакомые ступени. Белый мрамор, кое-где был исцарапан. Это отметины от моих кровавых когтей. «Сейчас будет отломанный кусочек, где я приложился коленом. О, вот он». Небольшая ямка с трещинами и часть отсутствующей ступени быстро промелькнула перед глазами. Следом последовал высокий порог, где нежданные гости всегда спотыкались, и специальное углубление в полу, ровно на три ступени, чтобы больнее было падать.