И вот однажды, кто-то вспомнил, как у него в детстве была игра-мозаика со странным, кажется французским названием «Ле Го». Это сейчас в фаворе живая глина: и с мелкой моторикой ребенку поможет, и сказку расскажет, и взрослым компанию составит, чтобы не только рюмка водки на столе. Кстати, а может из этой самой глины? Нет, непрочная и больно своевольная, а ещё щекотки боится, как бы генетики не бились, начнёшь выглаживать поверхность – будет ржать до истерики и всю форму растеряет. Да и спирта не напасёшься кормить её.
В общем, к концу первого месяца до весны определись с технологией изготовления: делаем скорлупки максимально возможного размера, и их выкладываем на каркас из блоков а ля «Ле Го». Но снабженцы на всякий случай закупили пару цистерн со спиртом: вдруг про глину вспомнят, или не вспомнят.
И вот теперь пришло время инженерных служб и их компьютеров. Теперь и люди, и компьютеры работали почти круглосуточно. Ведь до весны почти не осталось времени. Конечно, компьютеры без людей справились бы значительно быстрее: делов-то нарезать объём на кубики, да расставить соединительные шипы с пазами (люди их упорно называют как угодно, но только не так). Но оказалось, что не всё так просто: каждый день приходили новые заказы на изменение внутренностей, организации полостей, и чтобы не испортить нежную компьютерную психику, люди брали основной удар на себя. Человеку-то что: попил успокоительного, сходил в отпуск – вроде нормально, а компьютер после такого стресса форматировать и переобучать надо, а их навыки давно перестали архивировать – слишком много места занимать начали за столько лет работы. Пусть лучше в добром здравии будут, и компьютерный молодняк будет на ком обучать, если, конечно, молодняк этот будет.
А пока компьютерные ветераны работали, гоняли внутри себя байты информации и зарабатывали проф. деформацию. Ну не может компьютер из финансового отдела сразу рассчитывать ударную прочность, например, его ещё неделю нужно уговаривать. Поэтому компьютеры стараются либо каждые два года перемещать по подразделениям, либо вообще не трогать. Последнее обычно и происходит. А если с ним вообще всё это время один человек работал, так это однозначная дорога к индивидуальным особенностям ИскИн’а. Вот, например, компьютер отказывается работать без обсуждения нового романа, который он уже обработал, а ты его не читал.
Вот и набрало начальство инженеров из числа тех, кто может, кто хочет работать и при этом хочет не очень много дополнительных денег. Набралось таких пара десятков человек. Маловато будет. И представьте, как проходила работа: сидит человек в кресле в тёмных очках, водит руками и что-то говорит. Для сегодняшних нейроинтерфейсов – это дикость, но людям приходится терпеть. Зато внутри, под очками лежат, поворачиваются с боку на бок, как ему надо, детали: кубики или скорлупки, на них вырастают замки и крепления – это у конструкторов. А у технологов они обрастают необходимой оснасткой, прижимами и инструментом, и в таком виде отправляются на изготовление и сборку.