— Майроуз и вполовину не сильна так, как Чарлин, — пояснил Ник. — Поэтому они всегда по разную сторону баррикад. Хотя…
Он задумчиво погладил подбородок.
— Скорее Майроуз завидует Чарлин, поэтому её немного недолюбливает, а Чарлин на Майроуз глубоко плевать.
Так он охарактеризовал необычные отношения преподавателей.
Профессор Октавия оказалась истинной ведьмой. Собрала все стереотипы и заблуждения, которые только могут быть среди других магов и простых людей. Поговаривают, что в прошлом, до того как она стала преподавателем, её мать и сама она состояли в ковене Опиумных ведьм. Так что ей лучше «палец в рот не класть». И этому правилу придерживались все, кроме, пожалуй, профессора Джулиуса Эйрена. Вот у кого уж точно нездоровые отношения. В отличие от других преподавателей, Джулиус не давал спуску Октавии и не терпел её, за что не раз поплатился.
— Джулиус на десять лет старше Искрада, а выглядит моложе, потому что Октавия не даёт ему спуску, — смеялся Лекс. — У них постоянно случаются перепалки. Настоящая война! Она то слабительным его напоит, то сонным дымом одурманит или ещё какой дрянью, и тот в лучшем случае прохрапит почти всё занятие. А он то и дело подшучивает над ней! Сколько раз Октавия летала вместе с кроватью — не счесть.
«Светящимся» профессором оказался Гэбриел Люмус.
— Все девки от него тащатся, — фыркнул Ник и писклявым голосом произнёс: — Благородный, рассудительный, а лёгкая строгость только придаёт ему шарма.
Он усмехнулся и продолжил уже своим голосом:
— По мне, очередной заносчивый тип. Был когда-то аристократом, но его отец промотал все деньги, а сам он решил спрятаться от бедности в Академии.
— Да ладно тебе, Ник, — осадил его Лекс. — Гэбриел талантливый маг. Мало кто в его возрасте смог бы заслужить место среди деканов. Ты же знаешь, его занимают только сильнейшие.
— А сколько ему лет? — поинтересовалась я, попутно ещё раз окинув взглядом профессора Люмуса.
Да, мужчина недурен собой: золотые кудри длиной до плеч отливали золотом, черты лица немного резкие, но приятные взору, да и физически он был явно не слаб. Вот только взгляд, как у сокола. Ему бы быть деканом Боевых магов, а не Целителей.
— И тридцати нет, — ответил Лекс. — Он, конечно, скрывает свой настоящий возраст, чтобы лишних вопросов не возникало, но как-то Гэбриэл упомянул, что прекрасно помнит День великого пожара, потому что в тот раз всех учителей, владеющих магией воды, вызвали его гасить. Мол, катастрофа была настолько огромной, что заклинание потребовалось небывалой мощи. Поэтому у них сорвался контрольный тест по магическим элементам, а его, насколько помню, проводят на седьмом году обучения. Значит, Гэбриелу было около тринадцати лет, а сейчас ему…