Меня ломало. Тело трясло. Тошнило. Хотелось сдохнуть, чтоб перестать все это ощущать. Откуда-то были знания, что надо пережить. Перетерпеть, а потом станет легче. Но время тянулось слишком медленно. Казалось, что похмелье никогда не закончится.
Алик вернулся где-то после обеда. Он ничего не сказал, когда увидел меня. Заварил чаю с лимоном. Велел отпиваться.
— Знаешь, мы пропустили Новый год, — сказал Алик.
— А какой сейчас месяц? — спросила я.
— Конец января. Скоро будет февраль.
— Не хочу работать.
— Не работай. Я тебя никуда не гоню. Меня могут на склад взять. Сегодня ездил на собеседование.
— Молодец, если не врешь.
— Не вру. Я туда возвращаться не собираюсь. Знаешь, тут думаю, а тебе скучно не будет без работы? Может у тебя депрессия потому, что ты сидишь дома в четырех стенах? Ты ведь привыкла к общению. К движению. А тут ты сидишь и жалеешь себя.
— У меня сейчас нет сил, чтоб двигаться.
— Так пойди туда, где движения минимальны. Или полностью поменяй сферу деятельности. Тебе необязательно возвращаться в торговлю.
— Думаешь, что лучше уйти в офис? Я там раньше не работала. И опять, это ответственность.
— Иди кондуктором. Постоянное движение. Ответственность только за выручку. С деньгами ты работать умеешь.
— А говорил, что на работу не гонишь.
— Не гоню. Предлагаю немного разнообразить жизнь, — ответил Алик. — Перестанешь болеть и выйдешь в люди. Это тебе будет полезно.
Он говорил уверенно. И в эту уверенность хотелось верить больше, чем в себя. Похмелье начало отпускать только к вечеру, после сытного обеда и такого же ужина. Алик опять подключил интернет. Оплатил все квитки. После этого осталось совсем мало денег, но я давно не переживала по этому поводу. Да и Алик говорил, что все наладится. Он больше не говорил со мной по душам. Не предлагал чего-то изменить. Мы смотрели сериалы. Одну серию за другой. Вечером вновь растопили печку. Я смыла пот и переоделась в дурацкую пижаму, которая высохла после вчерашней стирки.
— Мне нужен еще месяц. После него я пойду работать, — сказала я.
— При условии, что ты бросаешь пить, — сказал Алик.
— Да. Пора бросать. Иначе я совсем сопьюсь.
— Верно. Все правильно думаешь, — рассеянно сказал Алик. Он явно о чем-то думал.
И сразу я почувствовала холод. Он распространялся в душе. Липкими щупальцами пытался дотянуться до сердца, чтоб вызвать паническую атаку. Холод. Одиночество. Жалость к себе.
— Иди сюда.
Алик обнял меня. Наклонился к моим губам. Я попыталась опять закрыться, но не успела. Нежный поцелуй волновал, будоражил кровь, прогоняя холод и страх. Он целовал меня, а я отвечала в ответ. Впервые за долгое время я сама участвовала в этом процессе. Единственное, что когда он стянул с меня кофту, то я замерла.