— Выглядишь ужасно, — сказал Алик.
— Спасибо на добром слове.
— Всегда пожалуйста. Кешка еще не вернулся?
— Нет.
— Хорошо.
Он сел рядом. Хотел потрогать мне лоб, но я отстранилась. Алика почему-то это развеселило.
— Чего шарахаешься?
— А чего ты ко мне руки тянешь? — огрызнулась я. Алик нахмурился. Потянул за ворот халата.
— Он тебя колотит? Вся шея в синяках.
— Нет, — выдергивая ворот халата из его рук, ответила я.
— Ну-ка, — он взял меня за руку, отодвигая рукав халата. — Вся рука синия. Ты болеешь, он тебя дубасит, а ты терпишь. Почему?
— Он не специально, — ответила я. — Чего докапываешься?
— Дуреха, хоть и взрослая, — сказал Алик. Посмотрел на улицу. — Пойдем, пройдемся.
— Не хочу.
— Время еще детское. Погода хорошая. Пошли.
— Нет.
— Выбирайся из кровати и идем гулять, — сказал Алик. Он подошел к моим вещам, которые висели на спинке стула. Я так и не разобрала вещи. Достала лишь несколько. — Будешь упрямиться, так придется тебя одеть. Уверен, что ты не будешь от этого в восторге.
— Алик, шел бы ты далеко и надолго. Я не буду… Отдай одеяло!
— У какой синячище на ноге!
— Уже проходит.
— Поднимайся. Идем гулять.
— Зачем?
— Затем. Тебе надо проветрится, — ответил Алик. — Голову там проветрить. Может соображать будешь лучше.
— Вряд ли.
— Блин, Вер, Кешка придет через час. Мне подстроить так, чтоб он решил, что я с тобой интересными вещами занимаюсь? Запрасто.
— Прекрти.
— Еще не начинал. Но могу.
— Зачем?
— Хочу. Хороший же аргумент, — ответил Алик. — Одевайся, а я пойду чего-нибудь пожрать схомячу.
Он ушел на кухню, а я задумалась. Гулять не хотелось, но Алик мог осуществить угрозу. Отношения с Кешей были нестабильными. То он меня на руках носил, то жестоко тиранил, просматривая телефон и ища поводов, чтоб жестко меня трахнуть. Ему нравилось именно жестоко, с синяками, чтоб мне было больно. Я просила его быть понежнее, но он меня не слышал. После этого я хотела уйти, но слабость, простуда и туман в голове мешали принять решение. Еще и Нина написала, что уезжает к матери, устав тянуть все на себе. С мужиками у нее не получалось, а тут отчим помер. Мать осталась одна, вот и пригласила дочь вернуться домой. Нина решила вернуться, а я осталась одна.
— Тебя еще долго ждать? — жуя кусок пирога, спросил Алик.
— Иду, — ответила я, надевая свитер.
— Хорошо. А фигурка у тебя ничего.
— Перестань, — попросила я.
— Ладненькая. — Он оскалился, изображая улыбку.
До заката оставалось около часа. Солнце медленно клонилось к закату. Ветра не было. Листва почти опала. Уже ощущались нотки мороза. На улицах почти не было народа. Только несколько детей играли на площадках и молодая пара катали коляску.