И почему все торговцы считают, что деревенского вида девушку обурить, как папироску выкурить? Эти наивные люди явно не имели дел с жителями Бздыжников. Сломал ногу парнишка по имени Рил. Как раз была пахотная. Я чин по чину, мазями обмазала и зафиксировала пострадавшую конечность. Родители его сначала благодарили, а когда цену за помощь узнали, сказали разматывать обратно все как было. И даже разрешили еще раз ее сломать, если мази успели подействовать. Пришлось согласиться на мешок картошки, чтобы не калечить парню жизнь. И то сначала пытались половиной отделаться.
Спустя два часа моя корзинка для покупок потяжелела, рука, удерживающая клетку, начала отваливаться, вид я приобрела взмыленный и лохматый, хомяк потрясенно молчал, а торговцы стали люто меня ненавидеть. И именно сейчас мне было просто необходимо для хорошего настроения столкнуться с Люсиндой.
Старшая сестра имела вид весьма плачевный. От прежней красоты не осталась и следа: оплывшая, разжиревшая с серым цветом лица. Она еле волокла неподъемную корзину, забитую овощами. За подол ее нарядного платья, что особенно подчеркивало дурноту, цеплялось пятеро ребятишек и беспрестанно галдели. Впереди процессии вышагивал ее плешивый муж, неся в своих руках исключительно собственное самомнение.
Мы поравнялись. Даже был шанс разминуться, поскольку взгляд Люсинды бессмысленно бродил по лавкам. Но не повезло.
— Иви? — она удивленно моргнула. — Ты что тут делаешь? Разве тебя не сослали в глухую дыру?
Я выразительно выгнула бровь. Мол, ты кто такая, чтобы ко мне вопросы иметь.
Но тут племянники, которые и не подозревали, что они племянники, увидели клетку с Зямой.
— Хомячок! — восторженно пискнула девочка.
— Хочу! — капризно протянул младший пацан.
— Мама, купи! — требовательно топнул ножкой старший.
Я на всякий случай подняла клетку повыше. Но Зяма уже начал нервничать:
— Детей ко мне не подпускать! — он сердито зафырчал. — Знаю я их. Сначала «я только поиграю», а уже через минуту сидишь лысый и без усов.
Глава семейства заметил, что сзади стало подозрительно тихо, и поспешил вернуться:
— Люська, чего застыла? — он пренебрежительным взглядом скользнул по жене. — Нам еще надо успеть купить мои любимые орешки, пока не разобрали. А то провозился я с вами все утро. Ничего без меня сделать не можешь.
— И вам, свояк, доброго здоровья, — я широко улыбнулась. — Я смотрю, у тебя, сестрица, дела идут как по маслу. Прогорклому только.
Теперь уже я удостоилась пристального внимания элементалиста. Затем пронзительный взгляд достался Зяме. Хомяк выразительно фыркнул и повернулся к мужчине местом, где предположительно должен расти хвост. Куцые брови удивленно поползли на сморщенный лоб: