Мужчина с пылающим в глазах огнём оторвался от меня и посмотрел так, словно не поверил звуку. Я сглотнула, увидев, как потусторонне блеснул его взгляд, а он вдруг взял и развернул меня лицом к стене, снова заставив испугаться не на шутку. Что опять задумал?
─ Стоять, ─ сказал он, дыша мне в затылок и ведя рукой вниз по позвоночнику. ─ Лучше не двигайся.
Как бы мне ни хотелось вырваться, я застыла, догадываясь, что любое лишнее движение может стоить мне жизни, по крайней мере, сейчас. Тут же послышалось довольное не то рычание, не то что-то, его очень напоминающее, и Дар решил, что жертва ему сдалась.
Я, скорее, почувствовала, чем услышала, что он ко мне принюхивается. Его нос коснулся шеи, втягивая мой запах, повёл ниже, и едва я поняла, что мужчина опустился на колени, Дар вцепился в мои бёдра, не позволяя вырваться из его хватки.
Его большие пальцы погладили ягодицы, чуть раздвигая их, и от того, что он рассматривал меня там, я всё сильнее испытывала шок, смешанный с возбуждением. Почему это происходит только когда он рядом? Я точно рехнулась, раз не воплю сейчас благим матом, а позволяю всё это маньяку!
Но долго думать над своим нелогичным поведением мне не позволили. Его язык настойчиво скользнул по влажной плоти вниз, резко уходя выше, приласкал чуть сжавшийся кругляшок парой движений, и я позорно всхлипнула, сама не зная, чего прося — чтобы остановился или чтобы продолжал.
─ Д-дар…
Ответное рычание, и настойчивый язык врезался в меня, безжалостно начав терзать лоно, изредка выскальзывая и проходясь по пульсирующему клитору. Палец в это время кружил вокруг запретного колечка мышц, а я настолько была потеряна в ощущениях, что вряд ли стала бы сопротивляться, произойди что-то большее. Что я делаю? Я же должна ненавидеть его!
Это было слишком. Слишком откровенно, слишком стыдно, слишком…
Он вылизывал меня по-звериному дико, не давая даже передышки, и я очень быстро оказалась на грани. Оргазм подступал, обещая быть оглушительным — у меня даже уши начало закладывать в преддверии, а перед глазами заплясали цветные пятна, но Дар будто хотел оставить на мне свою печать безумия, поэтому даже не думал остановиться. Он всё продолжал и продолжал сходить с ума, заряжая этим сумасшествием, и вскоре я не выдержала напора, взрываясь на его языке.
─ Ты на вкус, как земляника, ─ сказал Дар, и я кое-как развернулась, пытаясь понять, о чём он вообще.
На этот раз трясло меня долго, и когда, наконец, отпустило, я с трудом восстановила дыхание, опускаясь вниз по стене — ноги совсем перестали держать.