Он помотал головой, поморщился.
— И страшно так за Яру, попадется какой-нибудь козел… А Настя улыбается, говорит, скоро косу расплетать. Я им дам — косу… Пусть учится! Ох, кто бы мне сказал в свое время, что растить дочку так сложно… Хотя вон Светозар старшую недавно замуж выдал, и вроде ничего. Скоро правнука на руки возьму. Кошмар какой-то, так можно почувствовать себя старым… А ты чего пришел-то?
— Дела подпиши, сдать надо.
— А, это давай. Нет, ну чего удумала… Косу…
На обратном пути из кабинета Сокола Грач остановился у окна в коридоре. Яра с ногами сидела на лавочке в начале одной из дорожек, убегающих в парк. Колени поджала к груди, нос спрятала между ними. На огромном рюкзаке рядом лежал раскрытый учебник. И опять без шапки. Да что с ней будешь делать-то?..
Надо было пойти дооформить дела, но Грач вдруг вспомнил, что еще часа четыре назад собирался сбегать по-быстрому за булочками. Совсем недалеко был киоск с хорошей выпечкой. Конечно, сейчас все самое вкусное скорее всего уже разобрали, но вдруг повезет, и еще остались с кремом. Ну, а так и с джемом сойдут, или ромовую бабу на худой конец возьмет. А то, что по пути придется пройти мимо Яры… Он отвел глаза, прошелся по коридору до следующего окна. Снова остановился и выглянул наружу с таким чувством, будто надеялся увидеть там какую-то другую реальность. Но вполне ожидаемо ничего не изменилось. Яра все так же сидела на лавочке и продолжала морозить уши.
Грач вздохнул и прикрыл глаза. От одного разговора ничего не случится, зато он спасет ее от менингита.
На улице было по-весеннему тепло: обманчиво, но так пленительно, и хотелось и впрямь поверить, что можно снять уже даже куртку. Увы, до этого было еще далеко.
— Яра, надень шапку, на тебя смотреть холодно, — попросил Григорий, дойдя до ее лавочки.
Яра тяжело вздохнула, но послушно залезла в рюкзак, достала оттуда шапку и натянула ее на голову, а потом снова спрятала нос в коленки.
— Ну, и чего страдаем? — спросил он, присаживаясь рядом.
— Я бездарь, — глухо пробурчала Яра из-за коленок. — Я ничего не сдам, никуда не поступлю, и отец сошлет меня в Тридевятый и выдаст там замуж. Буду рожать детей, доить коров и стирать в реке.
— Да, так себе перспективка… — понимающе кивнул Григорий. — Двойку словила?
— Тройку… Две.
— Не переживай, — вздохнул Грач. — Твой отец убежден, что замуж тебе еще рано.
Она бросила на него быстрый нечитаемый взгляд и снова вернулась к созерцанию остатков сугробов, чернеющих оплавленными весною боками.
— Все нормально будет, — улыбнулся Грач и с трудом подавил желание погладить ее по голове. — Все ты сдашь и поступишь, куда хочешь. А потом будешь вспоминать и не понимать, как могла волноваться из-за подобной ерунды.