— Ненавижу молочную кашу, — морщусь в ответ и беру чайник. Включив холодную воду, наполняю его, включаю плиту и ставлю кипятиться.
— Это Васька рассказал тебе, что я порезалась? — кряхтя, сажусь за стол и вопросительно смотрю на подругу, которая раскладывает продукты в холодильник.
— Не он.
— А кто тогда?
— А ты как думаешь? — Не поворачиваясь, спросила таким тоном будто и так ясно от кого узнала о ночном происшествии.
— Без понятия. Разве что этот незнакомец. — точно, он. Наблюдаю, как напарница шарит по ящикам и что-то ищет. — Что потеряла?
— Сковороду для яичницы.
— У меня нет сковороды. Из посуды только ковшик и кастрюля, что ты принесла. Кстати, спасибо. Вот в ней и жарь.
— Боже, — вздохнула подруга, — как все запущенно. Так что за незнакомец?
— Не знаю, — пожимаю плечами. — Он сделал заказ, а когда я потянулась за бутылками, одна выскользнула и разбилась, порезав мне руку.
— Хм, дай угадаю, — загадочно сказала Ксения и повернулась, ее задумчивый взгляд устремился к потолок. — Высокий брюнет?
— Ага.
— Хмурый такой. Кажется, был одет в белую футболку и голубые джинсы? — улыбается во весь рот.
— Ты его знаешь? — хмурюсь, ничего не понимая.
— Эх. — Вздохнула Ксения так, будто я была совсем безнадежна в попытке угадать кто он. — Это Владислав Андреевич, босс наш, — девушка внимательно наблюдает за моей реакцией, предвкушая. — Это он мне сказал, что ты порезалась; попросил тебя подменить, потому что повезет тебя к врачу.
Надо же. Сам директор. Вот растяпа-то! Молчу. Перевариваю информацию и проклинаю себя последними словами.
— Да, да, — Должно быть она прочитала по моему лицу, что налажала по полной и новость потрясла меня. Ксения отвернулась и начала взбивать яйца в миске.
— Жесть какая, — наконец прорезался мой голос. — Так вот почему он спрашивал новенькая ли я, и прошел спокойно к служебному выходу и с Васей, как старый знакомый общался. Пф… Какая же я дура! — Тру рукой лоб, не понимая, как я не могла сложить дважды два.
— Нормально все. Он, кстати, разрешил тебе две недели отдохнуть и освободил от работы, пока рука не заживет. А мне, между прочим, придется работать в паре с этой козой Ленкой.
— Серьезно? Две недели? С последующим увольнением значит, — бормочу, все еще не веря в случившееся.
— С чего ты взяла, что тебя уволят? — развернулась подруга.
— А зачем нужен бармен, у которого все из рук валится? Я настолько безнадежна, что не удивлюсь его решению.
— Саша, что за паника? Все будет нормально, успокойся, — думает, что подбодрила меня.
— Ну я хоть сказала ему спасибо.
— Ты его сотрудница, получившая производственную травму. Это его долг — помочь тебе. Думаю, ему это было не трудно. Он еще должен выписать тебе компенсацию, — смеясь, успокаивала подруга.