Я закрыла «ВК» и убрала телефон в сумочку. Потом намазалась кремом и устроилась на шезлонге с блокнотом. Мне ведь нужно как можно больше рисовать, набивать руку. Этим и займусь.
У бассейна толклась куча народа. В основном, женщины и дети. Последние визжали как поросята и с разбегу прыгали в воду, поднимая миллионы брызг. А вот мамочки преимущественно нежились на шезлонгах. Я украдкой подглядывала за теми из них, кто мало двигался, и делала набросок за наброском. Сегодня дело спорилось и получалось просто отлично. Правда, довольно быстро модели закончились. Немного подумав, я почти на автомате стала рисовать по памяти лицо Богдана. Не знаю, зачем. Просто оно так четко стояло у меня перед глазами, что хотелось перенести его на бумагу.
Портрет вышел на славу. Я критически оглядела его и ухмыльнулась. Что же, теперь можно всласть над ним поиздеваться. Пририсовать рожки, козлиную бородку или еще чего-нибудь. Но сначала, пожалуй, искупаюсь. Я отложила блокнот и тоже разбежалась и прыгнула в воду. И внутри сразу родилось столько радости, что даже сердце застучало быстрей.
Из бассейна было видно море, потому удовольствие было двойным: бархатные прикосновения воды к разгоряченной коже и настоящее пиршество для глаз. Я плавала туда-сюда, а потом легла на спину и закрыла глаза. Меня охватила странная мечтательность. А ведь если мы с Артемом поженимся, у моих детей будет самое счастливое детство! У них будет море, пальмы и много-много солнца. Они будут подолгу резвиться в бассейне, много бегать босиком и есть инжир и мушмулу прямо с деревьев.
Не знаю, сколько я так провалялась. Вот только когда открыла глаза, обнаружила, что на моем шезлонге сидит Богдан и нагло листает мой блокнот. Блокнот, где имелся и его портрет! Я так заметалась, что чуть не утонула. В конце концов, все же подплыла к бортику и как следует откашлялась. Бронхи саднило от попавшей туда воды, из глаз выступили слезы. Я выбралась из бассейна и, подскочив к шезлонгу, решительно выдернула у Богдана свой блокнот.
— Ты не слышал, что копаться в чужих вещах — преступление?
— Разве? — Его губы моментально сложились в привычную усмешку.
— Представь себе!
Он ничего не ответил, просто уставился на меня так пристально и нагло, что по спине побежали мурашки. Я быстрей закуталась в полотенце, спросила:
— Чего тебе надо?
— В каком смысле?
— Зачем ты притащился? Шпионишь за мной?
Лицо Богдана превратилось в отталкивающую сердитую маску.
— Я гляжу, скромность не твоя сильная черта, — процедил он. — Поверь, крошка, мне бы и в голову не пришло за тобой шпионить. Вообще-то, я здесь живу. И, как и ты, пришел поплавать.