— Если хочешь, можем сделать тебе маникюр и педикюр, — говорит он, когда мои волосы рассыпаются глянцевой волной.
— Отлично.
Я следую за ним к стулу в передней части салона. Продолжаю читать свои журналы, но медленно я осознаю, что вокруг меня образовалась странная тишина.
Я оглядываюсь. Богатые идеальные клиенты пялятся на меня, их головы наклонены друг к другу, они перешептываются.
«... прошлой ночью они забрали ее в наручниках...»
«…скандал. Но вы знаете, ее усыновили из плохой семьи».
«Бывших беднячек не бывает».
«...Я слышала, что она хладнокровно убила его...».
К моим щекам приливает кровь. Я хочу убраться отсюда, но мои ноги погружены в теплую воду, и, кроме того, я не хочу удовлетворять их своим побегом.
«Действуй так, будто не слышишь их, — приказываю я себе. — Притворись, что тебе все равно».
Я переворачиваю страницу, делая вид, что читаю журнал, но шепот только становится громче. Я перемещаюсь на кресле, чувствуя тошноту. Хотела бы я сделать себя невидимой и скрыться от их обвиняющих взглядов.
Неужели теперь все будет именно так? Люди будут сплетничать, куда бы я ни пошла. Думая, что они меня знают, знают мою историю. Даже если мы будем бороться с обвинениями в суде, слухи будут следовать за мной всегда. Я не знаю, смогу ли это вынести.
— Изабелль? О, Господи, это ты?
Я поднимаю взгляд, чтобы увидеть Николь и Лулу в передней части салона. Их волосы блестят, а одеты они как обычно: дизайнерские джинсы с массивными драгоценностями, шелковые рубашки. Их каблуки громко стучат по мере приближения.
— Мы слышали, что случилось. — Николь выдыхает, широко раскрыв глаза, полные фальшивой заботы. — Ты в порядке?
— Я в порядке. — Я небрежно закрываю журнал и заставляю себя ярко улыбнуться. — Просто небольшое недоразумение. Совершенно раздутое.
— Значит, тебя не обвинили в убийстве? — громко заявляет Лулу.
Все молчат, наблюдая за моей реакцией.
— Это ошибка, — говорю беззаботно, натягивая мою проверенную маску уверенности. — Я имею в виду, подумай об этом. Это неправда.
Их глаза прожигают меня насквозь, и краем глаза я вижу, как люди утыкаются в свои телефоны. Все говорят обо мне. Все говорят, что я отброс, убийца, посмешище. И внезапно я чувствую, что моя защита падает.
— Я должна идти, — говорю, быстро вытаскивая ноги из чаши и засовывая их назад в туфли. — Приятно было увидеть вас обеих. — Я встаю, чтобы уйти, но они преграждают путь.
Николь пристально смотрит на меня.
— Не могу поверить, что ты вышла на публику. Мне было бы слишком стыдно.
Я не отвечаю, изо всех сил стараясь избавиться от жжения в глазах.