Но Артар нагнал в два гребка. Раз - и он рядом, раз - и уже впереди. Ревский остановился, повис в воде и усмехнулся.
- Да ты шустрая!
- Ты даже не представляешь насколько!
Я снова нырнула. Но сделав гребок вдруг почти впечаталась в Ревского. Его лицо оказалось близко, а глаза смеялись.
Я оттолкнулась от плеч Артара и рванула в другую сторону.
Мы больше часа резвились как дети. Забыв кто мы и где мы. Забыв о Люде и обо всех туристах на пляже, которые наверняка наблюдали, обсуждали, перемывали нам косточки.
Нам было так хорошо... У-ух!
Озорное веселье разливалось по венам. Мышцы звенели от удовольствия и силы. Словно и не устают вовсе. Эмоции настолько переполняли, настолько будоражили, что казалось -нет конца и края моим возможностям. Я еще никогда так не ныряла и никогда так быстро не плавала. А Артар. Он подначивал, заводил, подтрунивал.
И казался таким. не знаю. Домашним. Своим в доску.
Когда мы усталые, чуть пошатываясь, вышли из моря, я оглянулась на Ревского.
- Не думала, что ты такой.
Слова вырвались сами собой. Я почти не думала.
Артар вдруг сосредоточился и посерьезнел. Впился взглядом в лицо, почти пригвоздив меня к месту.
- Какой? - спросил тихо.
Я пожала плечами и сформулировала как могла. Так как вышло.
- Адекватный.
Артар запрокинул голову и расхохотался. И в его смехе слышалось нечто такое. Облегчение, что ли.
Но не успела я прочесть Ревского, как он перестал смеяться и посерьезнел.
- Я не могу быть адекватным рядом с тобой. Рядом с тобой я одержимый.
Вот и все, что он сказал. А затем протянул руку, будто предлагал мне либо принять ее, как в танце, либо отказаться. Я подала руку Ревскому и идти сразу стало легче.
Когда мы добрались до нашего с Людой места для отдыха, подруга протянула мне халат.
Я накинула его, стянула мокрый купальник и встретила взгляд Артара. Голодный, сверкающий, совершенно мутный.
Он знал, что под халатом я голая. И это, кажется, очень его заводило.
Артар прокашлялся, и усмехнулся:
- А я предупреждал.
Больше он ничего не сказал. Но, кажется, мне и не требовалось.
Молчание длилось не дольше двух ударов сердца. А потом Ревский вздохнул.
- Мне нужно идти. Встречать твоего главу клана.
Он задорно подмигнул, будто напоминал о нашем уговоре. Крутанулся на пятках и двинулся с пляжа.
А я какое-то время еще стояла, глядя на мускулистый треугольник плеч и талии Ревского. Совершенный. Идеальный. Предельно мужественный.
Просто не могла оторвать взгляда.
Артар будто чувствовал, то и дело оборачивался и снова подмигивал.
И мне становилось жарко. Кажется, щеки горели, и румянец растекся не только по лицу -по груди и шее. Но я почему-то больше не стеснялась этого.