Проклятье! Мать же твою! У Ревского в глазах мутнело. Маленькое касание - а он уже почти себя не контролировал. Думал об одном, хотел одного, стремился к одному.
Аля это тоже хорошо улавливала. Мягко, но уверенно отстранялась, и Артар мог отдышаться, прийти в себя.
Она была мастером. Самой лучшей, самой понимающей партнершей. Которая ощущала в унисон с Ревским. Она была создана для него. В танце и в жизни.
Мать твою! Почему она сама этого не видела?!
Аля
Артар оказался просто чудесным партнером. Понимающим и твердым. Он умел вести так, что хотелось подчиниться каждому шагу, каждому жесту и каждой поддержке. Обычно я до темноты в глазах боялась делать сложные поддержки с малознакомым партнером. А уж если мы впервые сошлись вместе. Тут я вообще пасовала.
Но Артару я почему-то доверилась полностью. Просто отдалась на его волю.
Его руки и его объятия казались такими надежными. Как ничто в этом мире.
Ревский был таким горячим... Во всех смыслах слова. Я ощущала, что танец очень возбудил его. Ну еще бы! Танго - это фактически секс на паркете. Мы касались всем, чем только могут касаться во время этого акта мужчина и женщина. Разве что все делалось в одежде.
Но при этом Артар продолжал танцевать.
И его выносливость потрясала.
К концу тура мы остались последними. Самыми последними! Остальные пары давно выбыли. Кто-то держался за бок, где обычно колет, если перетрудишься. Кто-то отчаянно восполнял недостаток жидкости, выпивая одну бутылку воды за другой. Кто -то просто сидел, обмахиваясь. А самые умные прогуливались и мелкими глотками цедили воду.
Мы же начали танцевать последний, решающий вальс.
Глаза в глаза. Рука в руке. Шаг в шаг.
Его наступление взамен моего подчинения. Его власть взамен моего согласия. Его сила взамен моей гибкости.
Я забыла обо всем. Летела. Просто неслась над землей. Вспоминая лишь как нужно переставлять ноги и глядя в синие глаза Ревского. С поволокой, с заметной мутью. Однако, он не сделал ничего, чтобы заявить свои права на удовлетворение. Во всяком случае, пока.
А в конце танца, Артар поднял меня, закинул на плечо, крутанул и я спустилась по его ноге в шпагате. Было роскошно и потрясающе! Я ни секунды не сомневалась, что меня поймают, сделают так, чтобы я приземлилась мягко, почти невесомо.
Артар смог. Я видела внушительный бугор на его брюках. Но Ревский осторожно подал мне руку и вывел вперед, чтобы показать публике.
Ведущий огласил результаты, объявив нас победителями.
Артар все еще держал мою руку. Не отпускал. Медлил. И я просто стояла, не пытаясь освободиться. Словно внезапно этот плен стал более желанен, чем собственная воля и самостоятельность.