Были два сплетенные в узел тела. Не способные разъединиться, потому что ощущения достигали какого-то пика, острия кинжала удовольствия. И мы балансировали на этом пике, на этом острие. Каждый нерв, каждая клетка моего тела принадлежали Ревскому, подчинялись ему. И на несколько часов, казалось - у нас нервы общие. Потому что я чувствовала не только свое возбуждение, тягуче-горячее, ненасытное, но и жгучее, почти нестерпимое возбуждение Ревского.
И оно подгоняло к какой -то высшей точке еще быстрее, чем могли бы мои собственные ощущения.
Артар врывался в меня, словно безумный, больше не сдерживаясь и не пытаясь даже замедлиться. И я отвечала тем же, толкаясь навстречу. Выгибаясь и подаваясь всем телом навстречу напору Ревского. А он именно брал меня. Именно присваивал.
Будто два одиночества, наконец, соединились в этом безумном мире единоличников, и теперь не могли остановиться на середине.
В какой-то момент он развернул меня, и я оказалась сверху.
В синих глазах Ревского светилось удовлетворение от того, что он получил желанный приз.
Горячие ладони вербера легли на мои бедра, насаживая меня на партнера в каком -то сумасшедшем, нереальном ритме. Нереальном даже для оборотней.
Я откинула голову назад, полностью отдаваясь процессу, чтобы только не смотреть на самодовольное лицо Артара.
Оно пугало меня неизбежностью объяснений и - определенно - очередных споров. Таких ненужных сейчас и несвоевременных.
Я чувствовала, что больше не выдержу. Спазмы стали слишком частыми, слишком сладкими, приближая меня к экстазу.
Это почувствовал и Ревский.
Одним движением он поднялся, сел на постели, не позволяя мне отодвинуться. Я вцепилась в мощные плечи, чувствуя сильные толчки, один за другим. Перед глазами все поплыло. Удовольствие стало невыносимо ярким, даже звездочки замелькали перед глазами, и голова закружилась, как от шампанского.
Внутри словно расправилась тугая пружина, каждая мышца звенела: напряжением и освобождением.
- Моя! Никому не отдам, - рвано проговорил Ревский.
Я почувствовала, как напряглась его плоть в моем теле. А потом Артар сделал пару завершающих движений, и меня унесло далеко-далеко...
В крови забурлили пузырьки наслаждения, блаженства, неги. Я раскинулась, прикрыла глаза и вся ушла в ощущения.
Это было. я не могла найти сравнения. Только чувствовала, чувствовала, чувствовала. И хотела, чтобы это не заканчивалось.
Распахнув веки, я увидела над собой Ревского. И он выглядел так. Что я даже присела, буквально подброшенная этим взглядом.
Казалось - все, пройден последний рубеж. На долю секунды я ощутила себя полководцем, который сдал последние бастионы и выбросил белый флаг, в надежде на гуманность врага.